Пряные дни

— Своей болтовней ты только углубляешь его могилу, — проворчал ее сын, вцепившийся в вырывающийся руль обеими руками и чертыхающийся на каждой колдобине.

— Не болтай ерунды! Хуже ему от этого не станет, поскольку хуже уже некуда, а ехать молча — скучно! — девушка снова повернулась к Евгению. — Когда еще доведется поболтать по душам с симпатичным молодым человеком!

— П-ф-ф-ф! — фыркнул мальчуган. — Опять ты за свое!

— Тебе-то какое дело? Каждый наслаждается жизнью, как может… пока может.

— Да ты ему в бабушки годишься, мам! — рассмеялся Николай. — Это уже педофилия какая-то!

— Выбирай выражения, Коля! — одернула его мать. — И вообще, на дорогу смотри.

— Что значит, «в бабушки»? — озадаченно переспросил Евгений. — Как это понимать?

— Ну вот, Коля, ты все испортил! — проворчала Оксана. — Женя теперь будет считать меня дряхлой старухой!

— Да что вы! — замотал головой журналист. — Какая же вы старуха?! Хотя я по-прежнему ничего не понимаю.

— Возраст — не то, чем женщине стоит хвастать, — вздохнула девушка, — но, раз уж на то пошло, то ладно. На самом деле мне уже давно за семьдесят.

— С… с… сколько? — опешил журналист. — Как такое возможно?

— Оборотни живут долго, Женя. Очень долго. Я даже не могу сказать, сколько именно, потому как на моей памяти еще ни один из моих сородичей не умирал своей смертью.

— Отчего же так?

— Жизнь никогда не отличалась благосклонностью к тем, кто не такой, как все.

— Мне казалось, что времена, когда в моде были осиновые колы и серебряные пули, давно прошли. Или я что-то упустил?… Почему вы смеетесь?

— Как легко насаждаются различные суеверия, и как надолго оседают они потом в умах людей!

— Вы о чем? — не понял Евгений веселья девушки.

— Ты только что сам отправил на тот свет одного из нас, воспользовавшись самой обыкновенной свинцовой пулей. Ты имел возможность убедиться, что, будучи ранеными, мы точно так же, как и любой другой человек, истекаем кровью и страдаем, — Оксана сокрушенно вздохнула, — но ты по-прежнему зациклен на серебре и осиновых кольях. Разве не забавно?

— Не нахожу ничего забавного в чьей-то смерти, — буркнул журналист. — У любого суеверия есть своя причина. Дыма без огня ведь не бывает.

— Правильно мыслишь! — Оксана одобрительно похлопала его по плечу. — Так уж и быть, открою тебе маленькую семейную тайну — эти поверья распространяли мы сами в те годы, когда на нас ополчилась Святая Инквизиция. Подстилали, так сказать, себе соломку.

— Это как? Я пока не вижу в них практического смысла.

— Просто плохо смотришь. Вера в то, что убить оборотня можно только серебряным оружием, резко сокращала число добровольцев, оставляя простолюдинов не у дел. Им оставались лишь осиновые колья, а вооруженная деревяшками толпа представляет гораздо меньшую угрозу, чем толпа с топорами и вилами. Без этих суеверий мы могли и не дожить до более спокойных времен.

— У вас такое веселье, что, регулярно случается?

— Как только молодое поколение забывает уроки, усвоенные поколениями своих предков.

— По-вашему получается, что люди и оборотни враждовали не всегда. Разве когда-то их отношения строились иначе?

— Разумеется! И тому есть подтверждения в исторических источниках.

— Никогда о таком не слыхал.

— Тогда вот тебе вопрос на сообразительность: стала бы обыкновенная волчица вскармливать своим молоком двух найденных на берегу Тибра младенцев?

— Хм, сомневаюсь, — Евгений озадаченно поскреб голову, — но это ведь всего лишь легенда…

— Ты сам только что говорил, что дыма без огня не бывает, разве нет?

— Согласен, но пока вы меня не убедили.

— Я такой цели перед собой и не ставила, — хмыкнула Оксана, — но все равно, задумайся: в чем крылась причина легендарной непобедимости Римских легионов? Почему вавилоняне собаку обожествляли, а у угнетаемых ими иудеев она считалась нечистым животным? Почему и ислам не особо жалует собак, особенно после Реконкисты и Крестовых Походов? Я могу продолжить, но для начала достаточно и этого.

— Вопросы ваши, конечно, интересные, — протянул журналист, — и на какие ответы они должны меня навести тоже понятно. Однако, мне все же неясно, отчего в учебниках ничего такого не говорится?

— Историю пишут победители, а они обычно не горят желанием делиться своей славой с кем-либо еще. Бывшие соратники, впавшие в немилость, редко заслуживают подобающего упоминания в летописях. А тех, кто уже успел туда попасть, безжалостно вымарывают.

— Чем же вы им не угодили?

— Никакая Власть не потерпит рядом с собой другую могущественную силу, которую она не способна контролировать. Пусть даже благодаря ей она взошла на трон, — Евгений даже не услышал, а, скорее, почувствовал тяжелый вздох Оксаны. — Звери не умеют обманывать и предавать, зато род людской освоил это искусство в совершенстве. Последний урок, который преподали нам испанские инквизиторы, мы запомнили надолго.

— Некоторые из вас помнят пятнадцатый век?! — потрясенно выдохнул журналист.