Прятки: игра поневоле

Трудно сказать, сколько времени мы продвигались по реке, могу лишь предположить, что не очень долго, немногим более получаса. Затем я увидела несколько лодок, наполовину вытащенных из воды и привязанных к колышкам, вбитым в землю, да и трава на берегу была основательно примята. Кажется, мы прибыли на место.

Стоило нашим лодкам причалить к берегу, как откуда-то из-за деревьев высыпало с пяток мальчишек и несколько взрослых, причем все были вооружены небольшими копьями. Впрочем, при виде нас на их лицах не появилось враждебности – скорее, это там было любопытство, пусть и смешанное с настороженностью.

– Не вздумай вылезать из лодки... – повернулся ко мне Эдгар. – Сиди, пока нам не разрешат это сделать. Дело в том, что вначале мы должны получить разрешение на то, чтоб ступить на землю, где находится поселение этого племени.

– А что, могут и не разрешить?

– Все может быть.

Меж тем Леон кивнул нам головой – мол, сидите и ждите!, вышел из лодки, и в сопровождении нескольких человек направился в лес, а оставшиеся невысокие смуглокожие люди остались стоять на берегу, и смотрели на нас взглядами, в которых не было особой симпатии. Кажется, основным объектом их неприязни была я. Эти люди – они что, тоже меня за ламию принимают? Надеюсь, что это не так... Хотя кто знает, о чем они думают...

– А почему Леону разрешили пойти?.. – не выдержала я долгого молчания.

– Его тут хорошо знают, и у него добрые отношения с местными, а подобное заслужить непросто... – негромко произнес Эдгар. – Такие свистки, которыми он вызвал к нам лодки – они есть только у обитателей здешнего племени, а также у тех, кого эти люди считают своими друзьями. Сама понимаешь, что просто так подобное доверие не дается – его надо заслужить.

– Ты понимаешь язык, на котором говорят эти люди?

– В общих чертах, с пятого на десятого. Говоря откровенно, знаю лишь некоторые слова.

Время шло, Леон не возвращался, и я уже стала беспокоиться, но Эдгар лишь покачал головой – здесь дела так быстро не делаются, жизнь течет медленно, своим чередом, народ никуда не торопится, так что нам следует набраться терпения и ждать.

Леон появился едва ли не через час, и не один, а в сопровождении нескольких мужчин, которые в этот раз были без оружия. Пока они помогали Глазу выбраться из лодки, я негромко спросила у Леона:.

– Похоже, здешние пустят нас к себе?

– Да, но, скорей всего, ненадолго.

Уточнять, что к чему я не стала – и так скоро все узнаю. Меж тем Леон и Эдгар подхватили с двух сторон Глаза, который не мог стоять на ногах, и, можно сказать, едва ли не потащили его на себе, а я отправилась следом.

Сразу было понятно, что в этом месте живут люди – от берега в заросли вела хорошо утоптанная тропинка, кое-где была примята трава, виднелись насечки на деревьях, а еще на нашем пути то и дело встречались дети, которые с любопытством смотрели на нас. Скорей всего, ребятишки специально пошли навстречу нам из своего поселения, чтоб хорошенько рассмотреть чужаков: похоже, что белые люди здесь – гости нечастые.

Идти пришлось не очень долго, и очень скоро я увидела просвет между деревьями, а потом мы вышли на большую поляну, где стояло пара десятков больших травяных хижин. Можно сказать, что встречать нас высыпала вся деревня, и это понятно: в их спокойной жизни появление незваных гостей – это событие из числа тех, которые не стоит пропускать. Думаю, не ошибусь, если предположу, что наибольшее внимание привлекала именно я – с меня просто-таки не спускали глаз. Внимания нам было уделено столько, что я даже немного растерялась, тем более что особой любви в тех взглядах не было.

Невольно обратила внимание на несколько кострищ на поляне, со всех сторон обложенных большими камнями – видимо, на тех кострах готовят еду. Еще мне бросились в глаза пара больших ступ, в которых находились широкие деревянные жерди – видимо, песты. Ясно, что в той примитивной посудине здешние жители измельчают то ли зерно, то ли еще что-то похожее... В стороне лежала туша большой дикой свиньи – как видно, ее совсем недавно добыли, но разделать пока что не успели.

Посредине поляны стоял пожилой мужчина – судя по всему, именно он был здесь главным. Мужчина холодно смотрел на нас, и по его невозмутимому лицу трудно было сказать, что именно он думает о нашем появлении. Какое-то время мужчина молча рассматривал нас, а затем произнес небольшую речь, после чего повернулся и пошел прочь, а Леон произнес:

– Нам было велено идти в ту хижину, что стоит на отшибе и сидеть там. Обо всем остальном поговорим позже.

Возражений с нашей стороны не последовало, тем более что особой приязни со стороны местных жителей мы не ощутили. Относятся без вражды – уже неплохо.