Прятки: игра поневоле

– Папаша мне сказал примерно следующее: ты привел к нам в дом этого человека, тебе и ответ держать. У дорогого родителя к тому времени была придумана некая, более чем неприятная история, в которой мне отводилось весьма неприглядная роль. Дескать, я, недостойный член благородного семейства, всегда имел гнусную и черную душу, а оттого стал завидовать счастью своей сестры, в результате чего подстроил ей ловушку, в которую попало это невинное дитя. Проще говоря, специально организовал встречу сестры с неким молодым хлыщом, о которой бедная девушка не ведала ни сном, ни духом, для чего я опоил бедняжку какой-то гадостью, а остальное уже известно...

– Как твой отец на такое решился?!

– Нас в семье было шесть братьев и одна сестра, любимица отца. Так что, по мнению папаши, ради дела можно поступиться одним сыном, а я должен понять и пожертвовать собой ради блага семьи.

– И ты согласился?

– Еще чего! Отказался категорически. Обливать себя грязью ради беспутной сестрицы – это не по мне. Не маленькая девочка, знала, что делает.

– Как отнесся к этому твой отец?

– Папаша сказал, что принял решение, и менять его не намерен, и если я хочу сохранить доброе расположение родителя к себе, то возражать не стоит. Если называть вещи своими именами, то мое согласие никого не интересовало. Наш разговор с папашей закончился скандалом, и каждый остался при своем мнении.

– Если я правильно поняла, то твой отец все попытался рассказать графу свое видение этой истории?

– А то, как же! Причем с дополнительными подробностями! Только граф не глуп, к тому времени он уже и сам многое выяснил, благо деньги на это у него были. К тому же супруг появился на свидании влюбленных голубков в тот момент, когда все недомолвки исключены, и никак не скажешь, что кто-то неправильно понял происходящее. Все, что граф сказало в ответ на пламенную речь пока еще тестя, так только то, что, судя по всему, вся семья его жены отличается крайне непорядочным поведением и дурной наследственностью. Так что Его Сиятельству стоит поблагодарить Небеса за то, что об этом стало известно вскоре после свадьбы, а не позже, когда могли появиться дети. После этого папаше сразу же показали на дверь, и отныне вход во дворец графа для него оказался закрыт раз и навсегда. Впрочем, для моей сестрицы тоже.

– Если я правильно поняла, то для тебя эта история не закончилась?

– Верно... – а вот теперь в голосе Эдгара звучала горечь. – Папаше в любом случае надо было оправдать дочь, и историю о коварстве своего сына, то есть меня, он поведал всем. То, что после этого я стал самым презираемым человеком города – об этом можно не упоминать. А то как же: в порядочной и благородной семье, оказывается, уродилась паршивая овца! Позор этому мерзавцу и сочувствие его несчастным родителям!.. Когда я шел по улице, на меня все смотрели с ухмылками и презрением, частенько в меня бросали камнями и тухлыми яйцами. Ранее у меня была девушка, за которой я ухаживал – и теперь ее отец захлопнул дверь перед моим носом, а сама девушка с отвращением отвернулась. В какой-то мере я могу понять людей – подлость прощать нельзя, но ведь я-то был ни в чем не виноват! Самое неприятное в том, что в мои оправдания никто не верил – дескать, мало того, что сделал гадость, так еще и пытается всем доказать, что его отец лжет! Мол, он даже отца родного не пожалеет, всех оболгать готов!..

– А как же тот молодой человек, ухажер твоей невесты? Неужели он подтверждал эти измышления?

– Этот парень, когда граф застал вместе сладкую парочку, схватил в охапку свою одежду и сиганул в открытое окно. Затем ночью он пробрался в свой дом, собрал вещи и более о нем никто не слышал – красавчик понимал, что граф может не простить, а отвечать за шашни с чужой женой у него и в намерениях не было. Поговаривали, что он умчался в какую-то дальнюю страну и пристроился там к некой богатой даме в возрасте. Что ж, туда ему и дорога.

– А ты...

– Мне оставалось только одно – уехать из родного дома, что я и сделал с великой охотой. Что касается отца... Мне кажется, что со временем он и сам стал верить в свою выдумку, ну да ничего иного ему все одно не остается. Уверен, что обо мне дома сейчас стараются не упоминать – а то, как же, в семье не без урода!

– Ты знаешь, что произошло дальше с твоей сестрой?