Прибытие. Первый контакт

Хорошо, что за внешним лоском Суперменыча точно скрывалась нормальная мужская фигура. По крайней мере, я отметила наличие крепкой грудной клетки и неплохого мышечного каркаса. С животом у него тоже все было в порядке, ниже…в состоянии покоя, но что — то достаточно упругое. После беглого осмотра, занявшего несколько секунд, я все же решила посмотреть на оппонента (перед поединком взглядов я всегда предпочитала противника хоть немного, но изучить), и вот тут — то, кажется, попалась с поличным.

Если свою радужку я смело могла назвать голубой, то Суперменович обладал каким — то заоблачным оттенком синего. Настолько неестественно смотрелись эти живые зеркала души на его, в общем — то, официальном лице, что я впала в состояние когнитивного диссонанса. Пожалуй, не усни мужчина на том злополучном шестнадцатом фото, я бы прониклась Наташкиными восторгами, даже находясь в удаленном доступе. Хотя и сейчас смело могла сказать: Преображенский — мозгоправ с глазами ангела. И пусть за эти самые глаза новому начальнику отдела кадров можно было простить повальное увлечение им немаленького женского коллектива, я однозначно сдаваться на милость смазливого личика не собиралась.

— Вполне, — я даже попыталась изобразить восторг от спасения своей бренной тушки. — Спасибо вам большое, Александр Вячеславович!

Он еле заметно поморщился, и я отметила, что полное обращение кому — то явно против шерсти. Ну что ж, это будет интересная угадайка…

С этими мыслями, выпутавшись из объятий няшного брюнета, я продолжила движение по последнему пролету — вспорхнула снова, то есть. Кокетливо стрельнув глазами в ту сторону, где не произошло героического падения с лестницы, я обнаружила, что Преображенский все еще стоит и с интересом наблюдает за мной. Задницу, что ли, рассматривал? Вот гад. Но я все равно не стала изменять образу легкомысленной и влюбленной дурочки, а потому, улыбнувшись, как они обычно это делают, загадочно и, по их скромному мнению, неповторимо, скрылась в коридоре третьего этажа.

В кабинете меня ожидали бережно поливаемые Наташкой фикус и березка — единственное, что я никак не могла заставить себя бросить в части ухаживаний. Остальное пространство подоконника, отданного под «живность», занимали в основном кактусы различных видов. Исключение составляли, пожалуй, перцы, которые наши мужчины под руководством Евгеньича начали выращивать «здоровья для», но к ним я уже не имела никакого отношения. Так что, совершив привычный ритуал, который проделывала с утра через день, я пошла заваривать кофе в кухонный уголок, который мы по соглашению со всем отделом отвели для корпоративов местного масштаба. Там — то, за чашкой дымящегося горького напитка, меня и застал Олежка.

— Вернулась, лягушечка моя, — с доброй улыбкой поприветствовал меня он.

Я недоуменно свела бровки домиком:

— С чего это лягушечка, Олег Евгеньевич?

— Ну, путешествовала же! — осклабился начальник, и я дала себе мысленную затрещину, что не поняла такой простой шутки.

— Ну, в общем, да… — хмыкнув, жестом указала на чайник и, получив полное и безоговорочное согласие, заварила еще одну чашку растворимого. — Как вы тут — за две недели — то?

— Да что с нами случится, — махнул рукой шеф. — Ты же знаешь, главной новостью сейчас является явление Христосов народу. Мир почти стал перед ними на колени, — с небольшой досадой добавил он.

— Не знаю, мне и без них дел хватало у бабули, если честно, — я развела руками в подтверждение своих слов. — А что, они какую — то мировую проблему решить успели за это время? — полюбопытствовала я. Ну, в конце концов, пора было и к городской жизни приобщаться. Заново.

— Не то слово, Лейквун, — со вздохом заметил Олежка. — Говорят, лекарство от СПИДа предложили.

— Да вы что! — ахнула я совершенно искренне.

Начальник хмуро кивнул:

— Понимаешь, что теперь любой их поступок будет преподноситься независимо от наполнения как нечто геройское и крайне положительное, а сами они — действующими исключительно в интересах планеты?

Я не знала, что ответить. Судя по тому, что шеф говорил якобы о слухе, новость эту он не из телевизора услышал, а, скорее всего, от старых знакомых. Но его знакомые слухами в принципе не баловались — не тот уровень серьезности, слишком много государственных интересов затрагивалось. Так что, скорее всего, сказанное начальником об огромном прорыве в медицине проходило пока еще под грифом «совершенно секретно». Конечно, со временем сия информация стала бы доступной и массовому потребителю, ну а пока, я думаю, лекарство, если оно действительно существовало, испытывалось на кроликах и добровольных донорах.

— По крайней мере, это будет выглядеть справедливо, — я озвучила свои мысли. — Они помогут нам со смертельной болезнью, мы тоже какую — нибудь услугу окажем.

— Ох, идеалистка ты моя… — покачал головой начальник.

Я пожала плечами, смущенно улыбнувшись.

— Наташка сказала, к нам безопасника нового взяли.

Олежек почти позеленел лицом, разом осушив половину своей чашки:

— Одно слово от должности. А на деле такой же робот, как и Преображенский.