Причина преображения Ф.М.Достоевского...

России, означает и заключает в себе духовный союз всех верующих в то, что великая наша Россия, во главе объединенных славян, скажет всему миру, всему европейскому человечеству и цивилизации его свое новое, здоровое и еще неслыханное миром слово. Слово это будет сказано во благо и воистину уже в соединение всего человечества новым, братским, всемирным союзом, начала которого лежат в гении славян, а преимущественно в духе великого народа русского,  столь долго страдавшего, столь много веков обреченного на молчание, но всегда заключавшего в себе великие силы… Вот к этому-то отделу убежденных и верующих принадлежу и я». 

Ф.М.Достоевский: «Россия вовсе была не Европа, а только ходила в европейском мундире, но под мундиром было совсем другое существо. Разглядеть, что это не Европа, а другое существо, и приглашали славянофилы, прямо указывая, что западники уравнивают нечто непохожее и несоизмеримое, и что заключение, которое пригодно для Европы, неприложимо вовсе к России...». 

Были (и есть) две группы народа, и соответственно были (и есть) две большие проблемы-задачи – первая: разоблачения  западников(либералов) ради спасения - просвещения русской  интеллигенции, чтобы она была - не пресмыкающейся, лакейской и манипулируемой с Запада, а - самостоятельной, самобытной и по интеллектуальному уровню не уступала западноевропейской.  А вторая, возможно,  ещё более важная - противостояние  западникам  ради спасения всего русского народа, потому что  огромная часть простого народа (особенно мещане, обыватели, чиновники, да и та же интеллигенция) была уже одурманена ложными ценностями «золотого мешка» - теряла духовные ориентиры, неуклонно деградировала. 

После поглощения Польши и вместе с ней миллиона евреев тенденции развития ростовщических, коммерческих  мировоззренческих “ценностей”, по поводу которых бил тревогу в своих «Мертвых душах» великий русский мыслитель Николай Гоголь (Яновский) и М.Салтыков-Щедрин («Пропала совесть» и др.) - через несколько десятков лет ещё более усугубились, и  Ф.М. Достоевский с большой болью и горечью объяснял: 

«Носится как бы какой-то дурман повсеместно, какой-то зуд разврата. В народе началось какое-то неслыханное извращение идей с повсеместным поклонением материализму. Материализмом я называю, в данном  случае, преклонение народа перед деньгами, пред властью золотого мешка. В народ как бы вдруг прорвалась мысль, что мешок теперь всё, заключает в себе всякую силу, а что всё, о чем говорили ему и чему учили его доселе отцы, - всё вздор. Беда, если он укрепится в таких мыслях; как ему и не мыслить так? (если никто не пропагандирует альтернативные ценности, духовные - Р.К.)…

Мешок у страшного большинства несомненно считается теперь за всё лучшее… Ведь фактическое теперешнее преклонение пред мешком у нас не только уже бесспорно, но, по внезапным размерам своим, и беспримерно. Повторю еще: силу мешка понимали все у нас и прежде, но никогда еще доселе в России не считали мешок за высшее, что есть на земле.