Причина времени

И если мы сопоставим общее представление о круговороте вещества, запускаемого в биосфере, о роли поверхности планеты в ее формировании, с временными и пространственными понятиями, вытекающими из представления о биологического времени и диссимметрии, то нам станет понятным термин геологическое настоящее. Географическая поверхность планеты соответствует текущему сейчас моменту времени. Она есть актуальная поверхность, вечное настоящее. И следовательно, подлинная и единственно реалистическая линия старта времени совпадает с биосферой и должна откладываться только от бытия ее поверхности и двигаться вглубь земных пластов. Актуальная поверхность молода, осадочная оболочка старше, еще более древней должна быть метаморфическая оболочка, затем мантия и самым древним – ядро Земли. Сегодня уже базальтовая, гранитная и выше – литосфера с ее мешаниной разновозрастного материала, обломков разных актуальных поверхностей, относятся к материалу когда-то входившему в состав поверхностной биосферы. И любой участок геологического прошлого есть “былые биосферы”, по выражению Вернадского. (Лапо, 1987). Это стекшая вниз в буквальном смысле актуальная поверхность. Динамика общего возраста разных пород одинакового изостатического уровня должна определяться статистически, по усреднению, как и поступила в свое время классическая механика: не зная источника абсолютного времени, она рассчитывала время процессов по средним значениями следа времени в сохраняющихся структурах движущихся тел.

Геологии станет легче, исчезнут многие противоречия, путаница, если она примет представление об актуальной поверхности, которая есть геологическое настоящее и от нее отсчитывать время. Хотя бы путаница между понятиями молодой – старый по отношению к слоям и каменному материалу. Ведь сейчас, возраст каких бы геологических структур мы ни исчисляли, мы интуитивно совершенно правильно числим их от “теперь”, от нашего времени. Мы говорим “древняя порода” при указании, допустим, что этой породе 3,8 миллиарда лет, хотя исходя из космологических представлений учебников и словарей, мы должны были бы называть ее “молодой”, раз уж она есть представительница формирующейся “новой Земли”. Получается, что интуиция наша вернее навязанных схем.

Палеогеография говорит нам о состоянии поверхности в геологическом прошлом. И так же как диссимметрия градуируется от чисто левых или столь же чисто правых структур ЖВ по пути к полному равенству правизны и левизны в неживых комплексах горных пород, так и возрасты располагаются на некой лестнице времен от строго современных до самых древних, постаревших. Наименьшие определяются радиоуглеродными методами в археологии, применяемые к органическим остаткам, обуглившимся деревянным постройкам, например, а самые старые в изотопной геохронологии относятся к метаморфизованным горным породам.

Есть кардинальный факт: более строго говоря, геологическое настоящее есть биологическое настоящее даже не всей биосферы, а только фундаментальной хемотрофной биосферы. У микроорганизмов нет предков, нет умерших организмов, следовательно, они всегда живут в настоящем. Они и есть “теперь”, которое стояло перед умственным взором теоретиков времени начиная с Аристотеля. Прошлое одноклеточных есть крохотная длительность от одного деления до другого. Соответственно, нет и будущего, хоть как-то воздействующего на них, хотя бы в той степени, в какой она воздействует на морфологически более сложные организмы, для которых будущее предстает в виде неопределенности и некоторого, пусть и очень простого выбора. В следующих главах мы коснемся этой очень сложной области раздела по признаку времени между одноклеточными и многоклеточными организмами.

Пока же важно сказать, что геологическое настоящее длится хемотрофами. А в прошлое они отправляют свои осадки, свое произведение. Выходя из биосферы, осадки начинают стареть.

Сегодня понятия начала геологической истории еще нет. Под ним понимается темное космическое прошлое планеты, ранние стадии ее формирования, когда собственно геологические законы якобы не действовали, а шли процессы роста, аккреции или аккумуляции планеты из протопланетного облака. Однако это представление выходит из рамок эмпирической области в сферу догадок, модельных расчетов, приблизительных представлений. И не случайно так, потому что все подобные расчеты и гипотезы не исходят из реально идущего на земле биологического времени. Они не дают себе отчета, а каков же источник времени, каков характер пространства? Все такие модели или сознательно, или неосознанно, инстинктивно избегают отвечать на вопрос: в результате какие процессов идет время и какое может быть пространство, если нет пока ни биологических процессов, которые их формируют, ни идущего в унисон с ними, отражающие биологические процессы геологического времени, дополняющего его своим пространственным построением.