Причины отделения

Дарси кивнула, и опять потянулось долгое молчание. Вдруг Майк поднял голову.

– Не вешал я носа. Меня просто бесит, что нужно выбирать между правительством – голубой мечтой Марка – и нищетой.

Дарси еще с минуту молчала.

– Ответь-ка, Майк, сколько мы знакомы?

– Ну… дай подумать. Лет двенадцать. Нет, тринадцать.

Она припечатала его взглядом.

– Четырнадцать! А как познакомились?

– Ну это легко. Я давал показания…

– Да ничего ты не давал, – посмеялась Дарси. – Тебя судили по «Делу генеральных». Все конфисковали: склады, технику, офисные помещения, заморозили банковский счет. Тебе грозило пожизненное. Помнишь, что наговорил министру экономики?

Даже спустя неполных пятнадцать лет улыбки было не сдержать.

– Еще как! Сказал…

– Нет-нет, не надо, а то из моих нежных ушек кровь пойдет.

Улыбка еще растянулась.

– В общем, как сейчас помню. А что?

– А то, Майк Мартин, что, когда ты без гроша сидел на скамье подсудимых, я в тебя поверила. Разглядела силу и волю к борьбе вопреки всему. То было четырнадцать лет назад. Чего ты с тех пор добился?

– Да я и сам понимаю, но ведь «Морлок»…

– При чем здесь «Морлок», а? – Она взяла его за руку. – Не было мне дело ни до компании, ни до прибылей – ты вспомни, как у тебя горели глаза, как ты душу вкладывал! Сказать, чего ты добился за четырнадцать лет? С Хавьером дал денег и в разгар следствия улизнул из тюрьмы, договорился с Понзи, модифицировал первый корабль; из кожи вон вылез, но достал-таки ГПМ…

– Да, только…

– Не перебивай. Ты основал колонию в Аристилле. Помог Джону с отрядом спасти Псов от геноцида. Мало того, предвидел Восстание и сделал все для победы. – Она припечатала его суровым взглядом. – Ты спас почти миллион человек от гнета и прокладываешь им путь в новый мир. Слышал избитое «мир и свобода для всех»? Их подарил. Вот твой послужной список, Майк Мартин.

Он чуть-чуть посветлел лицом.

– А ведь и вправду звучит ничего.

В ответ улыбнулась и Дарси.

– Ты сделал невозможное, – продолжала она рассудительно. – А что в кармане пусто – да наплевать!

– Тебе-то конечно…

– И тебе пусть будет.

– Уйми-ка хиппарство, а то начнешь сейчас: «деньги – не главное»…

– Не главное. Главное – прийти к мечте. Но если ты за деньги, флаг в руки – так однозначно вернешь и капитал, и власть. Было бы желание.

– А если желаю до конца жизни играть в шахматы в парке и писать мемуары? Тоже, что ли, устроит?

– Еще как. – Она ухмыльнулась. – Только ты сам через неделю взвоешь от тоски.

– Ну, может быть.

Какое-то время вновь шли в тишине – приятной, которую и незачем нарушать. Ни с того ни с сего Дарси принялась по-заячьи скакать посередине дороги.

Дуреха.

– Что смотришь? – перехватила она его взгляд.

– Н-да… – ехидно протянул Майк.

– Мы войну выиграли, дай подурачиться!

И она со смехом ускакала вперед.

Глава 183

2064: 6,7 млн километров от Земли, Аристилл, дома «Белмонт»

Хью не столько сел, сколько завис в воздухе над диваном и потянулся за пультом.

Пульт лежал на своем законном месте. Хоть один плюс нашелся: за жабры взяли сильнее некуда, зато Луиза на пульт не набросится.

Он открыл на экране почтовый ящик, папку «друзья».

Эллисон так и не объявилась. Хью в который раз гадал, улетела ли она с миротворцами или погибла в боях. Среди жертв ее имени не значилось – хочется верить, выжила, но почему в таком случае не пишет? Может, ее допрашивают на какой-нибудь базе?

Все возможно, но пока что здесь всего одно письмо от Луизы, еще с боев: «Я с МК. Тоже найди их и сваливай. Если спасешься, до скорого». В своем репертуаре. Ни совета, ни поддержки, ни волнения. «Если спасешься», ну надо ведь. Целую неделю не читал письмо, сам не зная почему, – а в нем вот такое. Оно теперь скрылось; папка опустела.

Тогда Хью зашел в «мама». Два дня назад чистил, а письма уже снова стеной. С десяток пресс-релизов о ее баллотировании в президенты, переписка в ветке с Джимом Аллабендом, где он хочет вот так и вот так прилюдно очернить военное командование и уточняет, заслуженно ли. И всего дважды она справилась о делах и состоянии. Хью сжал зубы. Наверняка и не мама написала, а ее ассистентка Керри. Та самая, кто выбирает ему подарки на праздники – с тех пор, как другая, постарше, перевелась в аналитики.

А вот четыре письма стопроцентно от матери: она властно приказывает подробнее осветить фиаско Минобороны и президента. Хью помотал головой. Ведь говорил, сейчас опасно появляться на людях и нельзя выходить на улицу, где жаждут послевоенной «справедливости».

Он опять промотал входящие. На запрос об Эллисон от мамы по-прежнему ни слова. Можно написать Керри, вдруг поможет? Он потер переносицу. До чего в квартире тоскливо одному. Без Эллисон. Только бы она в целости вернулась на Землю.

Закрыв почту, Хью оттолкнулся от дивана и одним махом перелетел на кухню. В шкафчиках оказалось пусто, замороженные котлеты кончились, овощи в холодильнике обмякли. Хью взял с полки бутылку «Озорника» – последнюю – и начатую пачку чипсов.

Так и принялся забрасывать их в рот, отсыревшие и жирные, даже не чувствуя вкуса.