Читаем Причуды непутевой Артефактницы полностью

Причуды непутевой Артефактницы

Запустила регенерацию, восстановление тканей и срастилку костей. Под ногами и рядом с руками раскрылись пентаграммы, а я прикрыла глаза, наслаждаясь ощущениями исцеления. Приятная прохлада, нежное прикосновение магии, как дуновение ветра.

— Гадриэль! — позвал Тар'Дэкил беловолосого.

Маг стремительно развернулся, увидел меня и в секунду побелел так, что даже губы на лице слились с тоном кожи. Мужчина дернулся ко мне, но передумал и резко развернулся к целителю. Еще один удар достался шокированному архимагу.

— Что ты с ней сделал?!

Вилен непонимающе моргнул, увидел меня и подскочил, как ошпаренный. Но, артефактор заслонил ему путь.

— Стойте, где стоите, мастер! — угрожающе сказал Тирш, тоже, видимо, рассмотревший лужи крови.

Я запоздало сообразила, что ко мне еще никто не подошел только, чтобы не нарушить исцеляющий процесс.

— Требую объясниться! — заявила мастер Отлин.

Несколько секунд Зимар внимательно рассматривал призванные мною пентаграммы, потом глубоко вздохнул и поднял на меня уже ясные глаза.

Я только улыбнулась.

Целитель от этого, почему-то, побледнел еще больше прежнего и сглотнул, а в моих ушах снова раздался гул его сердца.

— Вам задали вопрос, — напомнил артефактор и его тень угрожающе нависла над архимагом. — Вы посмели напасть на мою ученицу! И только из уважения к вашим прошлым заслугам вы еще дышите!

— Он — моя нить. Филео, если это имеет какое-то значение, господа танары, — сказала я, едва не мурлыча от собственных ощущений.

— Что?! — выдохнули несколько голосов.

Зимар от звука моего голоса схватился за голову.

В аудитории повисла такая тишина, что я засомневалась в присутствии здесь разумных.

— Зачем, лура? — простонал целитель, спустя пару минут тишины. — Зачем?!

Я погасила пентаграммы и только после этого посмотрела на мага. Как объяснить? Он же все равно не поймет, да никто не поймет…

— Вам было больно, — пожала плечами я.

— Что? — опешил маг.

Я хмыкнула, отметила про себя, что и тело мага, вслед за лицом, тоже стало молодеть, только медленнее.

— А этого мало?

Зря я это спросила. Потому что на меня так посмотрели, что стало зябко и неуютно под этими шокированными, пораженными взглядами.

— Нить односторонняя, мастер, — просто сказала я с легкой улыбкой. Похоже, теперь долго не смогу от нее избавиться. — Для вас она ровным счетом ничего не значит.

И снова тишина, только архимаг судорожно вздохнул.

Я покачала головой, рассматривая испорченную рубашку. Пришлось все в той же тишине заняться починкой одежды и удалением собственной крови, хотя с последним справилась тень.

Все минуты, что ушли на восстановление ткани и удаление пятен прошли в тишине.

— Мастер Отлин, — обратилась я к застывшей некромантке, — Вы, кажется, желали осмотреть мой дар?

Доминика перестала буравить круглыми глазами целителя и медленно повернулась ко мне.

— Думаю, не сейчас, — прошептала, наконец, она, когда я уже заподозрила, что она не ответит. — Приходите завтра в корпус некромантов, мой кабинет.

— Хорошо, — пожала плечами я.

— Думаю, вам стоит отдохнуть, — подал голос мастер Тирш, его лицо не было таким белым, как у остальных, зато на лбу и висках выступил пот, а глаза чуть ввалились. — Сегодня не приходите на лекции. Лучше завтра.

Я удивилась, но смолчала и кивнула.

— Так, я могу идти? — уточнила я.

— Да, — сипло выдавил артефактор.

Я подошла к своему креслу, накинула через плечо сумку и двинулась к выходу. Меня окликнул беловолосый.

— Сегодня не приходи на тренировку, — его лицо было белее всех, а зрачок расширился так, что это уже походило на болезнь.

— Мастер Зимар, — позвала я.

Маг вздрогнул еще сильнее, чем раньше. Я убедилась, что он смотрит на меня и только потом сказала:

— Кажется, танару Дэиваару плохо, не могли бы вы ему помочь?

Ответом мне стала тишина. Целитель не спешил вставать из кресла. Я вздохнула и прислушалась к себе. Сделать что-то сейчас для друга деда у меня просто не было возможности. Я просто не могла понять, что ему нужно и могу ли я это что-то ему дать. Пришлось временно оставить эту идею, хотя зарубку в памяти оставить. Нужно узнать, что у него за маскировка такая, через которую даже моя тень пробиться не может.

Я уже взялась за ручку двери аудитории, когда пришлось вспомнить о важном. Повернулась к мастерам и, с поклоном, спросила:

— Могу ли я попросить сохранить рождение нити в тайне? Не думаю, что уважаемому архимагу захочется афишировать подобное, не слишком приглядное событие.

— Что, лура…Веселина… — начал было маг, но сам запнулся не зная, как выразить мысль.

— Так, могу? — снова спросила я.

Получила четыре клятвы, что это останется в тайне, ибо этого требовали законы расы артефакторов — и только потом вышла из аудитории.