Приди в такое время…

Первой в глаза Синана бросилась фотография Дефне. На него с экрана смотрела яркая, самоуверенная, дерзкая, сексуальная девушка. Рядом тоже была фотография Дефне. Почти такая же, как и первая. Но не совсем такая. Что-то в ней было другое. Более мягкое. Более глубокое. Более грустное. И, в тоже время, более стойкое. Такое было общее впечатление. А если внимательно присмотреться, то… Глаза! Да, глаза были другими. Глаза на первой фотографии были бесшабашными, манкими, заманивающими в пучину чувственных наслаждений. Глаза на второй… куда-то звали. Нет, не так! Как будто помощь обещали. Да, обещали спасти, говорили: «Пойдём со мной. Вот тебе моя рука»… И ещё улыбка. Соблазняющая на первом снимке. И мягкая, погружённая в себя, на втором. Та, которая так раздражала Синана при первом знакомстве с Дефне, и которой он готов любоваться сегодня бесконечно…

Синан посмотрел на подписи под фотографиями. «Я до болезни». «Я сейчас». Вот, что под ними было написано.

Синан перешёл на следующую страничку и онемел. Там было уже три фотографии. Две — те же, что и на первой странице, а между ними… между ними фотография скелета, обтянутого жёлтой, пергаментной кожей. Синан опустил взгляд под фотографию и прочёл: «Я во время болезни». Вернулся к снимку, но ничего не увидел в изображении похожего на Дефне. Не угадывались черты её лица на этом страшном снимке. Ниже шла ссылка на архив фотографий. А ещё ниже начинался чат Дефне со своими подписчиками. Дальше пройти не получилось, поскольку сайт потребовал регистрации. Синан вернулся к началу и прочитал название странички: «Анорексия — это не приговор!» И девиз: «Не верь судьбе — спасение в борьбе!»

Синан глубоко вздохнул, чтобы справиться с внутренней дрожью и нажал на ссылку с архивными фотографиями.

Первыми были снимки с больничной койки. Некто окутанный проводами и капельницами. Следующая фотография сделана через месяц, судя по дате. Всё ещё больница, но уже фото стоя. Из-под длинных пол халата торчат ножки-карандашики. Из рукавов — ниточки пальцев. Шея в глубоких впадинах между косточками, провалы вместо щёк, прозрачные, ничего не выражающие, глаза. Волосы скрыты под банданой. Общее ощущение испуганного эфемерного существа, которое может улететь облачком, раствориться в пространстве в любой момент.

И так 12 фотографий, по одной за каждый месяц, на которых почти ничего не меняется. Это если их смотреть друг за другом. А, если сравнить первую и последнюю — о! здесь прогресс заметен. Кожа из пергаментной стала просто бледной. В глазах появился цвет. И выражение усталости. Пальцы рук уже похожи на карандашики, а ноги более уверенно стоят на полу.

Завершался первый год борьбы с болезнью снимком во весь рост в купальнике. Отчаянная смелость и неприкрытая правда. По-прежнему на это было больно смотреть. Колени смотрятся как огромные узлы между двумя палками. Торчат острыми углами кости бёдер, локти, плечи. Голова не покрыта, с сереньким ёжиком едва отросших волос. Стеклянная худышка.

Снимки второго года болезни Дефне были уже не из больницы. Похоже, из дома. С каждой из следующих фотографий Дефне всё больше становилась похожей на себя сегодняшнюю. Двенадцатый снимок за этот год опять был в купальнике, но уже где-то на морском побережье. Глаза скрыты солнцезащитными очками, на губах мягкая улыбка. От облика веет спокойствием и уверенностью.

Следующие снимки почти все были сплошь на позитиве. Радостная Дефне на фоне Университета. Дефне в какой-то редакции. Дефне на природе. Дефне вместе с такими же, как она, худышками в ресторане на фоне уставленного едой стола. Дефне на фоне башни, где располагается офис Арт-сина. Все снимки с нею, снятые для каталога. Дефне рядом с вывеской «Komunivit». Дефне на улице, проводящая опрос. Полный помесячный отчёт за более чем четыре года с момента первого снимка, с момента начала борьбы за выздоровление, за жизнь. Очень честный отчёт, бескомпромиссный. Синан бы даже сказал — бесжалостный по отношению к самой себе.

По фотографиям Синан подсчитал, что ко времени прихода в Арт-син от первого снимка прошло три с половиной года. Снимок, где уставшая Дефне отражается в зеркале, сидящей в кресле со сброшенными с ног туфлями на высокой прозрачной платформе, соответствует времени встречи с четой Висконти в ресторане, когда он впервые увидел, рассмотрел Дефне, где она перестала быть для него бесцветной молью и бледной поганкой. А фотография Дефне в кровати, закутанной в шаль, с красным от насморка носом и зажатым в руке градусником, чётко соответствует месяцу, когда они были в Зигана. Значит, она заболела после этой поездки. Вот почему её не было в Университете.

Снимка за последний месяц на сайте ещё не было. «Каким он будет?», — задумался Синан. Этот самый счастливый для него месяц, каким он был для неё? Ей также больно, как ему сейчас? Или она почувствовала облегчение, что избавилась от него?