Приди в такое время…

Синан отвёл глаза от компьютера и посмотрел поверх него. За окнами уже стемнело. Сколько же сейчас времени? О-о-о! Уже девять. Берку, наверное, ушла, а Синан, вдруг, так остро почувствовал голод. И не удивительно. Ведь с завтрака у него маковой росинки во рту не было. Ни моральных, ни физических сил, чтобы просмотреть весь сайт Дефне, у Синана больше не было. Нет, он не собирался сдаваться. Просто решил отложить это на другое время и в другом месте.

Синан вышел из кабинета и направился к кофеварке — хоть чашечку горячего кофе залить в пустой желудок. В темном офисе ярко выделялась полоска света из-под двери кабинета Ягыза. Друг ещё здесь? Или забыл выключить свет? И Синан прошёл мимо кофемашины.

Ягыз сидел за столом и спокойно читал книгу. У Синана внутри потеплело и без кофе — вот что значит настоящий друг! Ждёт его, не уходит.

— У тебя есть что-нибудь кинуть в рот?

Ягыз отложил книгу в сторону, полез в ящик стола и достал айран и кокореч²⁹, завёрнутый в фольгу. Протянул Синану:

— Должен быть ещё тёплым.

Откусывая горячий, благоухающий специями, кокореч, Синан спросил:

— Что читаешь?

— Стихи Орхана Вели³⁰.

— Кхм, — хмыкнул Синан с набитым ртом.

Расстались они в подземном гараже, где кроме их машин, больше никого не было.

— Меня не будет несколько дней, — сказал Синан, уходя.

Ягыз молча кивнул головой. Он прекрасно понимал, почему и на что другу нужно время.

²⁹ — острое блюдо, с добавлением большого количества тмина и острого перца. Обжаренные на горизонтальном гриле потроха молочного ягненка (печень, сердце, кишечник и легкие) с добавлением овощей, завернутые в лаваш или булку.

³⁰ — Орхан Вели Каник (1914–1950) — турецкий поэт. Стремясь коренным образом преобразовать традиционную форму турецкой поэзии, ввел в поэтический язык разговорные выражения. Помимо своей поэзии, Каник за 36-и своих коротких лет написал впечатляющий объем работ, включая эссе, статьи и переводы (из Википедии)

20

Пусть мои щёки высохнут от слёз

Синан зарегистрировался на сайте Дефне под чужим именем и без аватарки. Свою проблему обозначил так: хочу уберечь любимую от анорексии. Зашёл в чат и погрузился в отдельный, отличающийся от реальности мир. Со своими порядками, правилами и полным отсутствием логики.

Нет! Ну, в самом деле?! «Худоба — признак аристократизма» — хм, ещё ладно, может быть. «Худых больше любят» — сомнительное утверждение, особенно если учесть, до какого состояния может довести стремление к похудению. Снимки Дефне из больницы яркое тому подтверждение. Выбирая между любовью к мумии и любовью к пышке, выбор кажется очевидным.

«Все мужчины смотрят только на тебя, а женщины завидуют» — вообще бред. Если мужчины и смотрят на торчащие кости, хрящики и выпирающие жилки, то, скорее всего, ужасаются. А женщины испытывают чувство жалости.

«Легко ходить на высоких каблуках и тонких шпильках» — ага, это пока сможешь ходить. Сколько времени выдержала Дефне на каблуках в ресторане? Всего ничего. А как же остеопороз, как одно из осложнений анорексии? Один неверный шаг, чуть более сильное дуновение ветра, и хрупкие косточки ломаются…

Не чужда была этому вывернутому наизнанку миру даже поэзия, бесхитростная, корявенькая:

«Стоят на хрустальных ножках

В сумраке дымного света

Девочки, сжимая в холодных ручках

Дрожащую сигарету.

Девочки, лёгкие, как птички,

Усталые хрупкие малышки,

Греют ниточки-пальчики

О бумажные с кофе стаканчики…»

Холод… Холод противопоказан при анорексии. А что сделал Синан? Потащил Дефне в горы. Да ещё пытался заставить кататься на лыжах. Романтик, видите ли, придумал — на крыше наблюдать за звёздами. Не удивительно, что Дефне заболела.

Присутствовал в чате и юмор, ироничное к себе отношение. Девиз анорексии: «Я — твой Диетолог. И да не будет у тебя другой еды, кроме Диеты! Понедельник — берёшь яйцо. Вторник — варишь его. Среда — чистишь. Четверг — ешь белок. Пятница — ешь желток. Суббота и воскресенье — разгрузочные дни, нечего обжираться!»

Встречались и глубокие, почти философские, рассуждения. «У того, кто заглянул в бездну и смог отползти от края, кардинально смещается точка отсчёта, меняются все жизненные ориентиры, происходит переоценка ценностей. Он уже никогда не будет прежним. Этого не сможет понять тот, кто не заглядывал в глаза бездне, сам не переваливался через край». Как не мог понять Синан мягкую улыбку Дефне в начале их знакомства. И как стремился понять, прочувствовать сейчас. Услышать её закрытыми глазами, как слушал Стамбул³¹ великий Орхан Вели Каник.