Придурки

Почему ты молчала о том, что я чёрный?
Почему ты столько лет молчала о том, что я чёрный?
Мама, моя последняя мама.

Мама!
Зачем ты мне не сказала тогда?
Зачем ты мне не сказала тогда, что я чёрный?
О, если бы ты мне сказала тогда,
ты была бы жива до сих пор, моя последняя мама.

Да, я знаю теперь, что я чёрный!
О, я как я знаю теперь, что я чёрный!
Моя последняя мама[1].

Закончив песню, он тщательно спрятал гармошку внутрь нагрудного кармана, распахнул руками окно и вспрыгнул на подоконник. Несколько секунд он колебался, стоя на самом краю: в небе собиралась гроза, а внизу уже скопились полицейские машины.

Внезапная мысль посетила его: он проверил замок ширинки – замок был широко распахнут. «Хорошо!» подумал он, доставая хуй. Через некоторое время снизу послышались обиженные выстрелы.

Он застегнул ширинку, ещё раз проверил лицо, оттолкнулся ногами от подоконника и полетел, задевая небоскрёбы своим широкополым плащом и шляпой.

«Мама, моя последняя мама», – успел он подумать незадолго перед тем, как пылающей ракетой вонзиться в трансформаторную подстанцию.

После этого его больше не видели.

Юмор Пьеса в одном действии

На сцене писатель-юморист.

Писатель-юморист:…и знаете, что он на это ответил? Ни за что не догадаетесь! Вы держитесь, пожалуйста, покрепче, а то вы сейчас упадёте все на пол, когда услышите, что он ответил. Готовы? Я вас предупреждал! Так вот, он ответил… Нет, я не могу!.. Я сам сейчас упаду! Давайте ещё раз. Приготовились! Готовы? Он ответил: «УПС!»

В зале тишина.

Писатель-юморист: То есть, понимаете, «упс», и всё!

Тишина.

Писатель-юморист(умоляюще): Там болонка была, так она двумя бультерьерами разродилась… Пожарная сигнализация сработала… в соседнем доме… Во всём квартале крыши снесло… А он говорит: «Упс!»

Тишина.

Писатель-юморист тоже замолкает и внимательно вглядывается в зал. Спускается со сцены и слегка трясёт зрителя в первом ряду за плечо. Зритель со стуком падает на пол, не разгибая ног. Писатель-юморист в ужасе отскакивает, но быстро приходит в себя и продолжает прежним юмористическим голосом.

Писатель-юморист: Да, кстати, нашу с вами встречу сегодня снимает первый канал…

Замолкает. Подходит к оператору, машет у него перед лицом растопыренной ладонью.

Писатель-юморист: Это розыгрыш? А! Я понял!! Это программа «Розыгрыш»! Ну, вы, ребята, даёте! Ну подловили!

Тишина. Писатель-юморист тревожно озирается. Раздаётся громкий скрип: это встали все зрители, кроме лежащего на полу. Медленно переставляя негнущиеся ноги, они окружают писателя-юмориста.

Писатель-юморист: Вы что? Друзья! Вы что?!! ВЫ ЧТО?!!!

Круг смыкается. Слышно неразборчивое хлюпанье. Затем зрители расходятся и рассаживаются по своим местам. Там, где был писатель-юморист, не осталось никаких следов. Зажигаются прожектора, звучит юмористическая музыка, и на сцену выходит другой писатель-юморист.

Другой писатель-юморист: Здравствуйте, дорогие друзья! Я долго думал, как начать наш вечер, и решил начать вот с чего…

Конец

Душа и Туловище Пьеса

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Туловище: Эй! (Молчание.) Эй!! (Молчание.) Эй, блядь, там!

Душа: Хули опять надо?

Туловище: Выпить надо. Глюкоза кончилась. Душа: Идинахуй.

Туловище: Я-то пойду. А мозги чем кормить? Душа: Меня не ебёт. Твои мозги – ты и корми. Туловище: Чем?

Душа: Чем хочешь. Картошка вон, капуста, не знаю. Туловище: Ты мне, блядь, опилок ещё предложи! Организую тут у себя гидролизный заводец.

Душа: Отъебись, а? Я всё равно в этом нихуя не понимаю.

Туловище: А если сдохну?

Душа: Зассышь.

Туловище: Сука.

Душа: Мешок с говном.

Молчание.

Туловище: Ну вот скажи. Да, я мешок с говном, а ты вся такая воздушная. Ну хули ж ты выёбываешься? Чего хочешь-то?

Душа: Иди в жопу.

Туловище: Вот-вот. Сама не знаешь, чего хочешь. Потому и выёбываешься.

Душа: Всё равно не поймёшь.

Туловище: Да куда нам! Мы в небесных сферах не порхаем. Нам бы пожрать, посрать да попердеть. Да бабу.

Душа: Баба мне тоже нужна.

Туловище: Нам разные бабы нужны.

Душа: Опять про баб?

Туловище: Ну ёб твою мать! Выпить не дают, пожрать не дают, и про баб тоже нельзя! Чего можно-то?

Душа: Можно сидеть и не пиздеть.

Туловище: Слушай, ну ты как-то определись. Ну нельзя же так: то кормишь, то не кормишь, то поишь, то не поишь. Давай что-то одно. Хочешь в пустыню – пиздуй в пустыню, спи там в гробу.

Душа: С тобой, что ли, в пустыню?

Туловище: А что я?

Душа: На себя посмотри.

Туловище: Тоже мне, красавица. Жрать давай!