Придворная роза

— Замерзли, мистрис Саттон? — услышала она его вопрос. И на мгновение ей показалось, что она перенеслась в прошлое. Она заморгала и, подняв взгляд, обнаружила, что, пока витала в облаках, Джон на своей лошади поравнялся с ней. Этот негодяй словно чувствовал моменты, когда она оказывалась совершенно беззащитной.

— Да, — сказала она. — Такое ощущение, что я уже месяц сижу в седле.

Легкая улыбка тронула его губы, и он опустил взгляд на ее ноги. Она сидела, развернувшись в его сторону, юбки обтянули колени, и она мгновенно вспомнила, как он залез под них на балу. Вспомнила прикосновение его рук, языка…

Внезапно ее бросило в жар, она торопливо отвела взгляд и с негодованием услышала, как он довольно усмехнулся, словно угадав ее мысли.

— Мы уже почти в Харли-Холле, — сказал он. — Остановимся здесь на ночлег.

— Хм. Всего одна ночь, чтобы согреться, а завтра снова на мороз! Это такая доброта или скорее жестокость?

— Дразнить вкусом того, что мы иметь не можем?

Селия подняла на него взгляд, удивленная напряжением, прозвучавшим в этих словах. Но лицо у него оставалось невозмутимым, а глаза — равнодушными.

— Если вам станет совсем невтерпеж, Селия, — продолжал он, — вы всегда можете пересесть ко мне в седло. Я с радостью вас согрею.

Селия сердито фыркнула и устремила взгляд вперед. Но образ, порожденный этими словами, уже возник в ее воображении — вот она примостилась впереди Джона, он обхватил ее руками и уткнул подбородок ей в плечо, согревая ее ухо своим дыханием. Может, если не отвечать ему, он отстанет от нее и обратит свое внимание на леди Элисон, которая то и дело украдкой на него посматривала. Но Джон остался рядом с Селией, и некоторое время они ехали бок о бок в молчании.

— Вы, значит, постоянно живете при дворе? — наконец заговорила она, чтобы нарушить молчание и отогнать навязчивые мысли.

— Большую часть времени. Когда мое присутствие не требуется в поместье, а это случается нечасто, — ответил он. — Я привык к такой жизни. А почему вы спрашиваете?

— Я находилась при дворе уже несколько недель, а вы появились только в тот день, когда я встретилась с королевой.

— И вы рассчитываете, что снова сможете как-то избегать встреч со мной?

Именно на это Селия и рассчитывала, но промолчала.

— Селия, вы не могли не думать, что мы однажды увидимся снова, — сказал Джон. — Наш мир слишком мал, чтобы уклоняться от встреч постоянно.

— Я именно думала, что мы больше никогда не увидимся, — сказала она. — Я простая сельская мышка, а вы… После того, как вы так внезапно исчезли, я даже не знала, куда вы делись. Может, отплыли в Китай или в еще более далекие земли.

— Я не хотел уезжать, — проговорил он с неожиданной горячностью.

Селия изумленно повернулась к нему и встретила ледяной взгляд синих глаз.

— Но у меня не было выбора.

— У меня тоже, — сказала Селия. Она собиралась его дождаться, верила, что он непременно вернется. Но проходили дни, недели, а он даже не прислал весточки, и Селии открылась горькая правда. Он ее бросил. И она осталась одна.

Внезапно она почувствовала, что затянувшаяся было старая рана снова кровоточит и ноет.

— После того как вы уехали… после того как мне пришлось выйти замуж… — После трагедии с братом, разорения семьи… — Мне пришлось выйти замуж за Томаса Саттона. Его семья давно хотела этого брака, хотя мои родные относились к нему недоверчиво. Но после случившегося с братом мне все равно не приходилось выбирать. Пришлось согласиться на этот союз.

— Расскажите про ваше замужество, Селия, — попросил Джон по-прежнему странно напряженным, ломким голосом. И воцарилась тишина.

Это был ад. И она вырвалась из этого ада, только со смертью Томаса. Она тогда упала на колени и возблагодарила Бога за свое избавление. Но немыслимо рассказать об этом Джону. Она и так слишком уязвима перед ним.

Селия пожала плечами:

— Замужество как замужество, по счастью, оно продлилось недолго.

— Это из-за него вам захотелось оторвать мне член?

Захваченная врасплох, Селия рассмеялась:

— Кажется, вы сами дали мне повод, Джон Брэндон! Вообще-то я хотела совсем не этого.

Он покосился на нее и улыбнулся с таким видом, словно и сам знал, что этой его части тела можно найти другое, более полезное применение.

— Ну а вы, Джон, были женаты? — спросила она. Впрочем, разве ей так уж хотелось знать ответ? Сама мысль о том, что Джон мог связать свою жизнь с другой женщиной, была ей невыносима.

— Вы же знаете, что не был. У меня слишком неподходящий для этого характер.

— Что, у кого-то он разве подходящий? Это просто жизненная необходимость, с которой нам приходится мириться. Только королева вольна делать свободный выбор, — проговорила Селия, не сумев скрыть зависти.

— И все-таки вы позволяете королеве устроить вам новое замужество, невзирая на все, что пришлось вытерпеть в первом, — произнес вдруг Джон с отчетливой злостью, сильно ее озадачившей.

Она пожала плечами:

— У меня снова нет выбора. Мой родной дом — Брайони-Мэнор — отошел к Антону, а вдовья часть совсем крохотная. Мне снова придется терпеть.