Придворный портной из Арилидилла (СИ)

Через минуту он услышал какие-то посторонние звуки. Это не было похоже на копошение лича. Шорох приближался к Яну с каждой секундой. Сердце снова бешено забилось. Словно загнанный зверь, странник озирался по сторонам, готовясь к нападению. Вдруг чья то рука резко опустилась на его плечо. Юноша испуганно вскинул голову. Перед ним во тьме огнём горели зелёные звериные глаза.

— Это оно! Оно! — закричал Ян, отбиваясь руками от врага.

— Да я это, я! — раздался голос Сонни.

— Сонни? Ч-что с твоими глазами? Почему они светятся?!

Плут ничего не ответил, лишь подал руку и помог Яну встать на ноги. Затем, судя по звуку, отошёл в сторону и начал искать что-то в листве.

— Что ты там делаешь?

И снова молчание. Затем раздался металлический лязг. Во тьме проскочила искра, потом ещё одна, и Яна ослепил резкий свет огня. Он зажмурился и отошёл в сторону, почувствовав жар. Открыв глаза, он увидел Сонни, стоявшего с кинжалом и камнем в руках перед полыхающей кучей сухой листвы. Округа осветилась всего на мгновение — костёр очень быстро перегорал. Оказалось, путники находились на краю какой-то поляны, на которую их привела лесная дорога.

Сонни спохватился, подскочил к обломкам повозки и начал выламывать доски, бросая их в тлеющую листву. Ян же, ещё не до конца пришедший в себя, стал осматриваться с открытым ртом. В паре метров лежал чёрный кокон с торчавшими костяными руками и ногами, растопыренными в разные стороны. По всей поляне были разбросаны сломанные ветви, вырванные с корнями кусты и даже пни. Комья земли валялись рядом с огромными ямами, оставшимися после скачков чудища. Возле костра на дороге находились обломки повозки: доски, колёса, разорванные в клочья мешки. В тени виднелся труп лошади, на котором белели кости и оголённая грудная клетка, разорванная огромными когтями. Орбула рядом, к сожалению, видно не было.

— Что будем делать? — после долгой паузы произнёс Ян.

— Эх! — упал Сонни на землю возле огня. — Не хочу мутить воду: у нас всего два пути. Идти навстречу смерти или ждать, пока она сама придёт к нам.

— Да уж…

— Ну давайте голосовать, — всплеснул руками плут. — Я за то, чтобы сидеть тут.

— А я, чтобы идти дальше, — ответил Ян.

Оба синхронно повернулись к колдуну. К этому времени он уже распутался и подполз к огню, усевшись рядом. Когда странники посмотрели на него, лич начал стучать ладонью по земле, издавая странный хрипящий звук.

— Что бы это значило?

— Остаёмся! — с трудом прохрипел колдун, схватившись за горло, хотя на том месте у него были лишь шейные позвонки.

— Но почему? — возмутился Ян.

— Я так чувствую! — ответил тот не менее жутко.

— Что ж, два-один. Так и быть, — вздохнул юноша.

Он подошёл к костру, сел напротив него и начал греть руки. В животе предательски заурчало. Раненый, уставший и голодный, как и остальные, Ян уже смирился со своей судьбой. Его приключение должно было закончиться, едва начавшись. Во тьме ухнула ночная птица. Туман давно расступился, и вокруг царил мягкий прохладный сумрак. Лишь доски тихо потрескивали в костре, успокаивая встревоженный разум…

5. Жажда странствий

Прошло некоторое время. Тьма всё не отступала, и вокруг царил зловещий мрак. Костёр едва слышимо шумел и потрескивал, уже начиная раздражать. Кроны деревьев склонились над странниками синеватым куполом, и сквозь них виднелось атласное чёрное небо, сверкавшее в тишине. Глаза понемногу заволакивала дымка, и всех начинало клонить в сон. Всех, за исключением колдуна. Он то сидел на земле, то стоял над костром, а теперь принялся слоняться туда-сюда по поляне, беспрестанно дрожа в странном ознобе и нашёптывая что-то, намертво вцепившись в свою книгу. Его зловещая тень скакала по стволам дубов, то исчезая, то появляясь вновь.

Но вскоре лич замолчал. Он вышел на середину поляны и замер, отойдя от костра на большое расстояние и скрывшись в тени. Странники не обратили на это внимание, продолжая завороженно наблюдать за шепчущими языками пламени. Колдун долго стоял поодаль от них и вглядывался во тьму пустыми глазницами. Но вдруг он резко свалился на колени, схватил дрожащей рукой палку и начал судорожно чертить на земле круг. Ян услышал шорохи и обернулся, взглянув на него.

— Что он делает? — прошептал юноша.

Сонни тоже развернулся, хмуро смотря на лича. Начертив кольцо, колдун сел в самый его центр и положил книгу на землю, придавив её рукой. Он всё ещё озабоченно бормотал что-то, дико озираясь по сторонам. Через мгновение его взгляд замер и устремился в одну точку. Лич долго и напряжённо вглядывался во тьму, затаив дыхание и не шевелясь. И тут ночную тишину разорвал дикий вопль:

— Osanna kabbalah!