Приехали! О власти, которая так редко радует

Посмотришь репертуарную афишу театров, глянешь вокруг — какая разница! В театрах из последних сил тщатся увлечь зрителя. А в жизни все по-другому. Как публика может сопереживать, что в «Вишневом саду» рубят деревья и с торгов продают дворянскую усадьбу, если каждое лето безоглядно горят леса, а землю отдают за бесценок. К тому же раньше усадебные границы обозначались липами или дубами, а теперь — высоченными заборами.

В пьесе «На дне» персонаж говорит: «Человек — это звучит гордо!». А ныне благодаря кинематографу и телевидению гордо звучит «вор в законе». Следовательно, в понимании норм жизни мы теперь ниже дна. Режиссеры изощряются, кто как может, — раздевают артистов донага, перекраивают текст. Но удивишь ли публику тем, что бедолагу Хлестакова принимают за важного чиновника из Петербурга? Это же сущий пустяк по сравнению с тем, кого мы принимаем за министров и сенаторов!

А ссора Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем в сравнении с ссорой Бориса Абра́мовича с Романом Абрамо́вичем? Те поссорились из-за старого ружья, а эти — из-за 5 млрд долларов. Да за такие «бабки» Иван Иванович в первом же акте убил бы Ивана Никифоровича. Под бурные аплодисменты и оправдательный приговор суда!

Отелло, прежде чем задушить Дездемону, спрашивает: «Молилась ли ты на ночь?». Такая вежливость не может не коробить сегодняшнего зрителя, привыкшего, что сначала душат или стреляют, а уже потом молятся и жертвуют на храм во спасение своей души.

А вживание в образ? Артист играет Сталина — в глазах еще страх перед женой не пропал, что посуду не вымыл и курил на кухне. А Сердюков? Случись что, впереди танковой колонны пойдет и уже одним своим видом обратит врага в бегство. Сергей Миронов, кляня царящую несправедливость, доходит до вершин актерского мастерства, заставляя забыть, что это именно он до недавнего времени возглавлял Совет Федерации. А один из ведущих политиков вообще столь плотно вошел в образ, что равным по значительности ему может быть только отражение в зеркале.

Король Лир, разделивший свое государство и оказавшийся бесприютным, вызывает, конечно, сострадание. Но, если бы бесприютными оказались те, кто поделил наше, было бы намного завлекательнее. И что нам гадание Гамлета — «быть или не быть», если мы точно знаем, кто будет президентом и что выборам все равно быть!

И надо ли доказывать, сколь органично прозвучала бы в устах Лужкова фраза Городничего из комедии «Ревизор»: «Чему смеетесь? — Над собою смеетесь!» 

Надо дерзать!

Сподобились! Отдали голоса. Без энтузиазма, но отдали. Подрастают новые поколения, а у партии те же лидеры. Даже в шоу-бизнесе произошла смена: пролез и растолкал всех бедрами Стас Михайлов, будто из темного леса вышла Ваенга, Басков уже кажется ветераном, хотя, когда стартовали наши политполководцы, еще ходил в школу.

Сравнение с поп-звездами не лишнее — многие в предвыборной кампании уподоблялись эстрадным певцам, что поют: «Я тебе весь мир подарю!». А как это сделать, не озадачиваются. Главное — понравиться.

Трижды прав президент, говоря, что нашему обществу жизненно необходима модернизация. И она появляется! В Краснодарском крае в роддомах устроены контейнеры для тех, кто хочет отказаться от ребенка, — «беби-бокс». Идея гуманная, своевременная. Почему бы ее не развить и не «углýбить», как говаривал первый президент Советского Союза? Например, сделать «депутат-бокс». Отзыв депутата при теперешней выборной системе затруднителен. А так — чего проще: сошлись недовольные избиратели, подхватили того или иного избранника под белы руки — и в бокс! Спрос на отказников-депутатов будет невелик, зато оставшиеся крепко призадумаются.

«Мэр-бокс» можно сделать более комфортабельным. С кондиционером и джакузи. При одном непременном условии: кондиционер в летнюю жару должен не работать, вода в джакузи поступать с перебоями и зимой — исключительно холодная, а сам бокс — напоминать кабину застрявшего лифта. При этом человеческое достоинство не унижать и на стене вывесить табличку «Ближайший туалет — в конце города».

В Калифорнии «ихние» ученые изобрели детектор лжи, который распознает неправду по цвету лица говорящего. Почему бы не взять сие новшество на вооружение? Установить в Белом доме, и высшие чиновники, отчитываясь перед премьер-министром, будут вынуждены молчать. Или накладывать толстый слой грима.

Между тем на Красной площади уже в третий раз открыт каток. Люди приезжают из далёка-далека, чтобы восхититься храмом Василия Блаженного, почувствовать величие державы, и видят то, что может быть в любом месте и городе.

Если уж так одемократились и опростились, впору устраивать торжественные приемы в привокзальной закусочной.

И вполне закономерно, что решено в Москве у Дома правительства поставить памятник преобразователю и реформатору Петру Столыпину. Однако лучшие памятники российским реформам, безусловно, в Кремле — это Царь-пушка, которая не стреляет, и Царь-колокол, который не звонит! 

И вечный бой!