Приёмная дочь Бабы Яги

Добролюбов тем временем добрался до разъяснения о том, каким образом он из пещер выбирался, да как проход строил. Оказалось, что каким-то чудом сила его колдовская пополнилась ровно на столько, сколько требовалось для того, чтобы проход пробить.

–А почему именно к Избушке строил? – лукаво поинтересовался до того момента ни разу не перебивший брата Руслан.

–Ближе было, – ничуть не смутившись, ответил княжич.

–Угу, почти верю, – уже не лукаво, а как-то даже пакостно, улыбнулся золотоволосый Змей.

Ничего не сказал ему на это Зареслав, только так выразительно на жену свою взглянул, что зарделась она совсем под его жарким взглядом. Тут слова-то действительно не нужны были и так понятно, что сердце Змея Лиходольского в Избушку Бабы Яги привело.

–Знаешь, Зарик, тебе бы помыться не мешало, – делано задумчиво произнёс Руслан, пристально оглядывая брата. – Вот честное слово – не мешало бы! Конечно, некрасиво так говорить, но пахнешь ты братец, как труп, что на солнышке седмицу пролежал.

–Руслан, вот я тебя ж веником-то приласкаю! – прошипела сквозь зубы Ёжка.

–Не надо, – с улыбкой остановил её муж. – Руслан прав, мне действительно не мешало бы помыться.

–Эх, бедовая ты Яга, Златка! – засмеялся новый родич. – Даже баньки у тебя нет, в которой добра-молодца попарить следует. Слышь, Зарик, это в твой огород камушек! Уж будь добр, когда на ноги встанешь, исправь это упущение, а то так и придётся в этой срамоте заморской отмокать.

–Это ты о чём? О ванне что ли!? – рассмеялся в голос Зареслав. – Чем тебе ванна-то не угодила?

–Да, ну! Маленькая, неудобная, остывает быстро…, тьфу!.. одним словом заморьщина, – наигранно возмущённо выдал княжич и, подмигнув брату, язвительно припечатал. – Как ты со своим ростом там разместишься, не ведаю, колени чать выше головы торчать будут.

–Достаточно! – прикрикнул на него Добролюбов и пальцем так строго погрозил. – Скажи лучше, есть у тебя сменная одежда?

–Зарик, ты сам-то понял, что спросил? – продолжал насмешничать Руслан. – Тебе ни мои рубахи, ни портки и на нос не налезут, так что придётся тебе братик простынкой пока обмотаться какой-нибудь. Злат, найдётся у тебя для мужа простынка?

–Найдётся, – буркнула Ёжка, слегка покраснев и сделав вид, что увлечена разглядыванием вышивки на собственном рукаве.

–Тогда тащи сюда, потом забирай малышку и Марфу! – самодовольно скалясь, скомандовал золотоволосый княжич. – А я братика пока до ванны твоей срамной дотащу.

Златослава кивнула и поспешила в спальню, чтобы никто не заметил, как лицо её от смущения зарделось. Дольше чем нужно для поиска простыни в сундуке провозилась Баба Яга, стараясь успокоиться, потому что мысль, что Зареслав будет тут почти нагишом находиться, смущала её неимоверно. Только успела Ягуся простынь достать, как вдруг из кухни донесся сначала скрип, потом громкий треск, стук чего-то деревянного упавшего на пол, а за всем за этим послышалась тихая ругань на два голоса.

–Что там у вас такое?! – почти влетев на кухню, потребовала ответа Ёжка.

–Да вот, сломалось тут кое-что, – пробурчал Зареслав, сидевший лишь на одной чудом уцелевшей лавке, с возмущением поглядывая на Руслана.

–Эх, Ёжка, мужу твому теперь спать негде, – очень печально подвёл итог второй Змей, держа в руках обломки лавки.

–Он её нарочно сломал! Я сам видел, – сдал Руслана рыжий кот, до сего момента дремлющий на печке.

–Вы в этом уверены, многоуважаемый Терентий? – сладким голосом, словно мёд лесной, поинтересовался у фамильяра парень.

Кот приоткрыл один глаз, глянул на выразительно улыбающегося княжича и задумался. Думал Реня недолго и вскоре совершенно невозмутимо выдал:

–Ошибся я, Ягуся. С кем не бывает.

–Реня! – с нажимом произнесла Бабка Ёжка, сурово глядя на него.

–Что Реня? Что Реня?! – принялся возмущаться фамильяр, поворачиваясь ко всем присутствующим спиной. – Спал я, вот и примерещилось всякое.

–Вот видишь, Ягусь, примерещилось ему, – беспечно проговорил Руслан и, бросив под ноги останки лавки, невозмутимо сообщил. – Придётся тебе потесниться, Златушка. Кровать у тебя большая, с Зариком вдвоём вы точно поместитесь. Не заставишь же ты родного мужа, к тому же болезного такого, на полу спать? – с этими словами он выразительно глянул на Ягу и делано печально вздохнул.

–Ничего, мне на полу не привыкать спать, – смерив хмурым взглядом брата, заявил Добролюбов, попытался встать, но чуть приподнявшись, тут же повалился назад.

Единственная оставшаяся целой лавка, не вынесшая такого издевательства, а именно почти с размаху упавшего на неё Змея, крякнул, скрипнул и развалилась прямо на глазах. Зареслав, ошарашено сидящий на обломках, цветасто выругался на каком-то совершенно неизвестном Ёжке языке и, видимо исключительно от злости и досады, сумел подняться на ноги и даже сделать пару шагов. Вот тут уже начавшего заваливаться от слабости княжича, поймал Руслан, закинул одну его руку себе на плечо, а второй за пояс для надёжности ухватил.