Приёмная дочь Бабы Яги

–Сегодня вечером отправляемся в Белояжск, – непререкаемо заявил Зареслав и, забрав из рук растерянной девушки ребёнка, принялся её легонечко подкидывать, стараясь вызвать улыбку.

Улыбка Лиски не заставила себя долго ждать, а за ней и смех задорный послышался, звонкий да заливистый. Не умела малышка долго печалиться, а вот радоваться у неё всему получалось легко, особенно если кто-то из Змеев с ней забавляться начинал. Что Зареслав, что Руслан умели найти подход к вертлявой и очень деятельной малютке.

–Мы же утром собирались, – осторожно напомнила мужу Злата, ловя себя на том, что тревожно оглядывается по сторонам, будто ожидая появления высокой, закутанной в чёрный балахон, фигуры.

–Собирались, – не стал отрицать Змей, продолжающий развлекать ребёнка, и сам словно старался успокоиться, – только вот не знали доселе, что поблизости рыскает немёртвый. Нужно как можно скорее отсюда убраться, не искушать судьбу. Боюсь я и Руслан не сможем вас здесь защитить, если этот немёртвый вернётся и не один. Чем скорее мы покинем Избушку, тем мне будет спокойнее.

На это Яга тихонечко вздохнула и прижалась к мужниному плечу. Добролюбов сдержано улыбнулся и, прижав Василису одной рукой к груди, другой притянул супругу ближе и теперь обнимал и жену, и дочь.

–Всё будет хорошо, – прошептал Зареслав, склонив голову к своей Ёжке. – В тереме Белояжска вам двоим нечего будет страшиться, не дотянется ни один ворог до вас. А мы тем временем разыщем и выманим этого немёртвого, не уйдёт он так просто от нас, – последние слова Змей произнёс жёстко с каким-то скрытым злорадством.

–Пойдёмте в избу! – вдруг позвал их появившийся из-за угла Руслан, непривычно серьёзный и хмурый. – Там дед с нами связаться пытается.

–Идём, – шепнул Яге муж и нехотя освободил её от своих объятий.

Злата столь же нехотя развернулась и зашагала к крыльцу, зная, что муж с дочкой на руках идёт за нею следом. В душе было тревожно, яркие весенние краски словно бы поблёкли, а свежий полный влаги ветерок больше не радовал. Бабе Яге вдруг страсть как захотелось очутиться в Избушке, прижаться к надежному плечу мужа и заключить в объятия маленькую Василиску, забыть обо всём на свете, наслаждаясь настоящим, тем, что здесь и сейчас. Казалось, что один неверный шаг и вся такая правильная, уютная и наконец-то наполненная смыслом и надеждой на счастливое будущее жизнь сгинет в одночасье, истает полуденным мороком. В то же время Ёжка понимала, что оставаясь на месте, не предпринимая никаких действий, ставшая привычной, особенно в последнюю седмицу, семейная жизнь разрушится ещё стремительнее и ужаснее.

В Избушке-на-Курьих-Ножках их уже дожидался Руслан, сидевший посередь кухни, как в день знакомства со Златой, так же как и тогда перед ним висела сфера, наполненная багровым дымком, в котором едва-едва угадывался образ Змея Горыныча. Заприметив это, Зареслав поспешно скинул сапоги и поспешил усесться рядом с братом. Ягуся тоже заторопилась разуться, передав малышку на время в руки, подоспевшей Марфы, снять платок и вновь взяв на руки уже освобождённую от тёплой одежды Василису. Девушка поспешно присела на лавку возле печи и приготовилась слушать. Подле Яги тут же уселся Терентий, ткнувшийся лбом в её локоть и снова принявший независимый вид.

–Собрались? – наконец подал голос Будимир Давыдович, затем вздохнул и поприветствовал всех. – Ну, здравствуйте, дети!

–И вам доброго здоровьица! – пролепетала Злата, почуявшая неладное.

–Здравствуй, дед! – одновременно произнесли оба младших Змея.

–Здоровьице мне не повредит, – с каким-то невесёлым смешком произнёс князь Лиходольский, – особенно в такое смутное время.

–Что случилось? Не томи! – хмуро попросил ответа Зареслав, весь напрягшийся будто к битве изготовившийся.

–Царь Евстей Светорецкий намедни преставился, – глухо отозвался Змей Горыныч, а затем со злостью добавил, – царевич Иван в тот же день на царствие венчался, даже помин отцу достойный не справил, зато пирушку в честь себя любимого закатил такую, что до сих пор всем царским теремом рассол распивают. Только вот царь новый успел-таки за дела взяться, первым делом письмецо накатал Ростиславу Всеволодовичу…

–Что в письме было? – перебила князя Баба Яга, хоть и понимала, что так делать нельзя, но ничего поделать с собою не получилось.

–Требование, – коротко ответил Будимир Лиходольский, но Ёжка и так всё поняла.

Судя по громкому скрежету когтей о деревянный пол, Зареслав тоже догадался, что за требование Иван выставил царю Кощею. Златку сперва затрясло от страха, а потом от едва сдерживаемого гнева, что горячей ядовитой волной окатил с ног до головы. Да как после всего того, что учинил, он смеет какие-то требования выставлять?! Что он возомнил о себе, паскуда гулящая?! Жар гнева, сменила ледяная, как водица из колодца, волна ненависти. Она, Злата, только-только обрела свою собственную семью, свой крохотный кусочек счастья, а этот… с позволенья сказать, царевич, решил снова всё испортить!