Приемыш (СИ)

— А чем мы здесь будем заниматься? Сейчас пообедаем и отдохнем, а потом я думаю почитать. А что делать завтра я не представляю. Если только есть и спать, я через несколько дней в шубу не влезу. Я раньше думала погулять и посмотреть город, а теперь вижу, что в нем нет ничего интересного: вонь, грязь, а на город похож только центр, а остальное та же деревня. Неужели у вас и столица такая?

— Таких домов, какие я видела у вас, в столице нет, но это не деревня. В ней много дворцов и особняков, и все дома только каменные. Деревянные не разрешают ставить из‑за пожаров. Все нечистоты сливают под землю, там они и текут, так что сильной вони нет. В столице на дорогах очень мелкая брусчатка, так что в экипажах не сильно трясет. Много парков и вообще зелени. Особенно красиво летом. Одним словом, там есть на что посмотреть.

Раздавшийся стук в дверь прервал их разговор.

— Вы разрешите, миледи? — заглянул в номер бравый шевалье. — По вашему приказу мои люди пропускали к вам только тех посетителей, на кого указывал хозяин заведения. Но его сейчас нет, а вас настойчиво добивается одна девушка, которая на него ссылается. Я помню, что вы говорили насчет служанки, поэтому не стал ее прогонять.

— Пустите ее, шевалье, — разрешила Райна. — Не думаю, что одна девушка представляет опасность для двух мастеров.

Командир вышел, и почти сразу же в номер вошла молоденькая девушка лет пятнадцати. Она была очень славная и почему‑то напомнила Ире воробья из мультика. Ниже среднего роста, стройная, даже худощавая с вздернутым носом и веснушками по всему лицу она смотрела на магов с такой смесью отчаяния и надежды, что Ира невольно отвела глаза.

— И что же от нас хочет это юное создание? — с едва уловимой насмешкой в голосе спросила Райна. — Хочешь наняться в служанки к моей дочери?

— Если миледи будет угодно меня принять, — сказала девушка, — я готова служить верой и правдой!

— А что ты умеешь? И вообще, кто ты такая?

— Я Лина Сарлей из древнего купеческого рода Сарлеев. Мой отец был последним мужчиной в роду и погиб в прошлом году от нападения на его караван ватаги разбойников. Все товары ушли на оплату долгов отца, а в долг мне никто ничего давать не хочет. Никто не желает иметь дело с женщиной, хотя я все умею делать не хуже отца. А другой работы для меня в этом городе нет, разве что идти в бордель.

— А мать? — с сочувствием спросила Райна.

— Болеет, — коротко ответила девушка. — Как отец погиб, так она и слегла. За ней ухаживает моя младшая сестра. Деньги у нас еще есть, но если их не зарабатывать…

— Не страшно бросать своих и ехать с нами в столицу?

Лина пожала плечами и хотела ответить, но ее горло перехватил спазм. Ире показалось, что еще миг и девушка разрыдается, но ей удалось с собой справиться.

— Ну вот, а ты еще думала, чем себя занять, — обратилась Райна к Ире. — Сейчас мы все втроем пообедаем, а потом поедем в дом Сарлеев. Прежде чем Лина поедет с нами, нужно сначала вылечить ее мать. Лина, можешь оставить семье этот кошелек. В нем сотня серебром — плата за три декады. Тебе все равно деньги пока не понадобятся, а им пригодятся. Впрочем, деньги твои, тебе и решать, как с ними поступить. У тебя в дорогу все есть? Вот и хорошо. Нет, конь не нужен: ты поедешь с нами в карете.

Дом у Лины оказался большим и добротным с обширным подворьем, на котором были еще какие‑то строения, в том числе и здоровенный амбар.

— Это склад для товаров, — пояснила девушка, увидев вопрос во взгляде Иры. — Там сейчас пусто. Заходите, собаки у нас нет.

В сенях их встретила девочка. Увидев гостей, она почтительно поклонились и отступила в сторону, пропуская их в комнаты. На вид она была копией Лины, только года на три младше. А вот их мать ничем, кроме небольшого роста, на дочерей не походила. Она молча лежала в одной из двух спален, прикрытая одеялом, на которое сверху положили большую шкуру какого‑то зверя.

— В доме прохладно, миледи, — сказала Лина. — Дрова приходится экономить. Присаживайтесь, пожалуйста, на эти стулья

Райне было достаточно одного взгляда на женщину, чтобы понять причину ее недуга.

— Выйди ненадолго из дома, — приказала она Лине. — И сестру с собой забери. Только оденьтесь теплее, вам придется подождать.

— Ну и что ты видишь? — спросила она Иру, когда сестры вышли.

— Ничего такого, из‑за чего нельзя было бы встать с кровати, — призналась та. — Она, конечно, ослабела, да и со здоровьем не все в порядке, но я не вижу ничего серьезного.

— Она сломалась, — пояснила наставница. — Муж для нее был всем. Он умер, и ее мир рухнул. Она слабая по натуре и, столкнувшись с горем и трудностями, ушла от всего в свою болезнь. По природе она вполне здорова, а слабость — это просто следствие длительного лежания и того, что она очень мало ест. Когда у человека пропадает интерес к жизни, это само по себе может вызвать кучу болячек и в конечном итоге уложить в могилу.

— И что будем делать?