Приглашение в Ад

– Дети – разумеется, хорошо, кто же спорит, – и все же это только часть целого. А целое – это прежде всего наш с вами генофонд, – выступающий описал руками величавую окружность. – В самом деле, сегодня нас многие попрекают за конфискацию культурного наследия человечества. Я имею в виду картины, фрески, иконы и так далее. Думаю, настала пора дать объяснение по данному вопросу, а заодно обрисовать любезным слушателям основные программные принципы партии «Банк». Так вот, уважаемые слушатели, наша цель удивительно проста – сохранить квинтэссенцию человеческой культуры, ее, так сказать, генеральную выборку. Поймите, недопустимо ожидать новых обстрелов и новых пожаров. Спасти то, что еще можно спасти! – вот один из лозунгов моей партии. И если, не дай Бог, произойдет очередное вторжение вандалов в кованых сапогах, мы будем по крайней мере спокойны за то, что успели поместить в запасники. И грубый, обезумевший от крови солдафон не будет швырять окурки в греческие амфоры, не согреет рук над огнем, пожирающим полотна Васнецова, Гварди или Репина.

Небольшая группа людей в первых рядах – в основном обряженные в те же безукоризненные фраки бешено зааплодировала оратору. Выступающий поднял холеную руку, прося тишины.

– И главное, господа. мы должны, наконец, набраться мужества и спросить себя, кому будут нужны все эти ценности спустя два-три десятка лет? Ужасным, рыскающим по лесам животным? Или, извините меня, безмозглым насекомым? А может, оставить все наши бесценные сокровища в подарок неизвестным пришельцам с чужих планет?… Грустно, господа! Грустно и смешно. И разумеется, трудно надеяться, что спустя тысячелетие какая-нибудь из обезьянок, встав на задние лапы, вновь решится повторить дарвиновский вояж. Вот потому-то партией «Банк» параллельно с программой культурного наследия была принята к реализации программа спасения генофонда.

– Ваш инкубаторий – элитарное беззаконие! – выкрикнул кто-то из зала.

– Элитарное? Вы сказали – элитарное? – на гладком лице выступающего отразилось недоумение. Не гневное, а этакое по-взрослому добродушное. Это был, конечно, не Поль. Уж Поль бы на выкрики отреагировал абсолютно непредсказуемо – так же непредсказуемо, как реагирует вулкан на случайный подземный толчок.

– Уверяю вас, вы ошибаетесь. Приходите к нам и вы сами убедитесь, что это не так. Наши работы далеки от эфемерной евгеники и вполне научны. Кто знает, возможно, если ваши собственные данные заинтересуют специальную комиссию, а здоровье уложится в определенные критерии, то ваше семя также будет закапсулировано, чтобы в один прекрасный день, спустя много-много лет на очищенную и возрожденную Землю ступил ваш законный наследник. Важнее же всего то, что в распоряжении его окажутся наши знания, наш опыт и шедевры нашего искусства.

– Интересно узнать, кто определяет эти самые пороги и критерии? – выкрикнул тот же голос.

– Явившись к нам, вы можете узнать и об этом. Сейчас же, за неимением времени, я просто не в состоянии подробно описать содержание предъявляемых донорам тестов. Приходите! Мы готовы встретить всех! А пока мне бы хотелось всего лишь донести до вас то чувство удивительной перспективы и великого шанса, что в очередной раз подбросила нам судьба. Поймите же, наконец, мы можем до изнеможения бороться за себя и все равно в конце концов проиграем. Но мы также можем побороться за свое будущее, а это уже совсем иная стратегия! У нас есть люди, есть оборудование, есть идеи, но в такое тяжелое время всего этого, разумеется, недостаточно. Кроме того, впереди еще множество опытов и экспериментов, теоретические разработки, опробирование новых методик. Мы до сих пор нуждаемся в проектах эффективной защиты запасников и инкубатория. К сожалению, генная инженерия с наукой мутагенеза еще многого не знают, поэтому определяющую роль будут играть цифровые записи, которые научат будущих детей любить и понимать главное. Они не повторят наших ошибок, а то, что сохранят наши запасники, станет для них мерилом ценностей, ориентиром душ, позволив оттолкнуться и шагнуть еще дальше. Зная о наших бедах, они откажутся от идей заведомо ложных и бесплодных, они создадут общество будущего!..

– Ну, началось, – Воздвиженов заерзал. Склонившись к уху Вадима, шепнул: – Думал выступать, но после этого обормота даже близко к микрофону не подойду.

– А ведь они, кажется, готовы ему поверить. – Вадим кивнул на собравшихся.

– Так было всегда. Чем больше ахинеи, тем ярче и доходчивее.

– …Нынешний мир неудачен, это ясно уже, пожалуй, всем. Но вот появился шанс построения нового мира с идеальным человечеством, с технологией воспитания чистых, подчеркиваю это! – чистых личностей, лишенных смердящих родителей. Инкубаторий и запасники – вот наше будущее и на сегодняшний день наша святая миссия заключается в том…

– Демагог! – не удержавшись, Воздвиженов в сердцах сплюнул. Лицо его пылало, на скулах вспухали и опадали злые желваки.