Пригласи в дом призрака

– Ваш дядя знал, что у него ничего не выйдет, – предположила Бережная, – да и как он мог подобраться к таким людям? Скорее всего, он хотел, чтобы кто-то из них признал отцовство… А потом каким-то образом догадался сам или узнал точно, кто это на самом деле. Вы-то зачем согласились ему помогать?

– Он говорил, что нельзя прощать подлость. Мой отец не умер, если вы знаете. Он погиб при аварии вертолета. Мы долго жили в Китае, где отца лечили. Ему и в самом деле помогли. Потом мы отправились в Казахстан. Вернее, отправились они, а я осталась. В Казахстане они арендовали самолет, чтобы добраться до дедушки, который жил в глухих местах, где даже дороги не было. В тумане вертолет зацепил гору и рухнул. Родителей выбросило из кабины, и они скатились по склону. Разбились оба очень сильно, были живы, но, когда прилетела помощь, отец умер. Так вот дядя сказал, что вертолет взорвали по заказу кого-то, скорее всего, этих подлых американцев, для которых деньги важнее всего. И я поверила дяде…

Бережная покачала головой.

– Подозреваю, что он никакой тебе не дядя. Удивительно, что ты не знаешь подробностей, как будто тебя намеренно держали в неведении. Другой твой дедушка был военным, как ты знаешь. Он вдовец, сына воспитывал один, а потом вдруг женился на молоденькой официантке из ресторана Вильнюсского дома офицеров. Почти сразу после свадьбы она родила, и для твоего отца Матвей стал младшим братом, а Николай Иванович заменил ему отца, когда тот умер. Он даже потом, когда работал в Ленинграде после окончания института, вызвал Матвея к себе, тот начал учиться и жил в пустой квартире твоего отца, потому что тот постоянно был в экспедициях. А потом развал Союза. Дядя Матвей вернулся в Литву в ту квартиру, где они жили до этого и где стала жить после смерти мужа его мама со своим другом Мешкасом. Дядя взял фамилию отчима и сменил имя на «Матас». Кстати, он с отчимом на одно лицо. Потом уже, узнав, что дела у старшего брата налаживаются, приехал ему помогать. Пока твой отец занимался геологоразведкой, дядя вел бухгалтерию, воровал, брал кредиты, которые не собирался отдавать, а потом перевел остатки средств в Литву и сбежал. Отвечать пришлось старшему брату. Его осудили, и, если бы не Волохов, он, скорее всего, и умер бы в заключении. Павел Андреевич выплатил все долги, штрафы, заплатил за пересмотр дела и за досрочное освобождение. Освободившись, твой папа сам захотел выйти из дела, получил компенсацию за свой пай и открыл предприятие, которое, кстати, процветает до сих пор. Ведь на что-то вы существовали безбедно в Китае.

– Я ничего этого не знала, – прошептала Лена, готовая расплакаться.

– С кем не бывает, – попыталась успокоить ее Бережная, – ты ничего плохого не сделала. Кстати, тебя не просили подсыпать что-то в бокал Волохова?

Девушка молчала, потом наклонила голову и призналась.

– Просил дядя. Он сказал, что это снотворное для того, чтобы Павел заснул, а я бы смогла срезать волосы с его головы для генетической экспертизы. Я подсыпала, но только не то, что он дал, а таблетку, которую взяла в доме Софьи Григорьевны. Она плохо засыпает, и только это лекарство ей помогает. Волохов не сразу, но заснул. Я даже волосы не стала срезать, а сразу ушла через галерею и сказала брату, что ничего не вышло. И он взбесился, начал оскорблять меня. После этого я решила не участвовать в их делах. Думала даже предупредить Павла Андреевича.

– И почему не предупредила?

– Не знала телефона, а потом и стыдно стало за все, что делала. Я же поняла… То есть Волохов сказал, что все жизнь любит только одну женщину, с которой учился в школе. Он меня потому и позвал к себе, что я напомнила ему ее. «Но ее нет теперь, – сказал он тогда у себя в квартире, – любовь моя погибла при аварии вертолета…»

Лена сидела, сгорая если не от стыда, то от смущения. Опустила голову еще ниже и даже попыталась прикрыть ладонями красные щеки.

– Мама хоть говорила, что встречалась с Волоховым Пашей? – спросила Бережная.

Девушка кивнула, потом сказала:

– Они с дедушкой хотят прилететь. То есть у них уже билеты на завтра.

– С Петей их познакомишь?

– Конечно, – ответила Лена, бросила на Веру быстрый взгляд и улыбнулась, – если он будет не против.

Она замолчала и совсем уж по-детски попросила:

– Простите меня, пожалуйста. Тут такие сложности из-за меня.

Глава двадцать шестая

Лену отправили отдыхать, но не в квартиру ее дедушки и мамы и не к бывшей учительнице, а домой к Вере. Бережная посчитала, что так будет лучше для безопасности девушки. Потом туда же доставили Софью Григорьевну, объяснив, что так надо. Впрочем, она не возражала, не задавала лишних вопросов. За квартирой приглядывали, чтобы исключить всякие неожиданности. Поначалу Вера рассчитывала отправить вместе Леной Елагина, но он, отозвавшись на звонок, сказал, что у него появилось срочное дело, и объяснил, что есть некое предположение, которое необходимо проверить.

– Проверяй, – сказала Бережная, – только побыстрее. Мы тебя ждем с Егорычем. Есть о чем поговорить.