Пригласи в дом призрака

День заканчивался. Вернее, он уже завершился, за окном стоял вечер и заглядывал в освещенные окна. Вера сидела с Окуневым в буфетной, они не спеша пили чай и беседовали.

– На самом деле ничего сложного нет, – сказала Вера, – ты, Егорыч, молодец. Накопал очень много, но я зациклилась. Решила, что Волохов завис на молоденькой девочке, с которой провел ночь, и хочет повторения…

– Так любой бы завис на такой, – согласился он. – Вот Петя наш и то…

– Но Павел Андреевич и сам хорош, – не слушала его Бережная, – не сказал мне главного: он прекрасно знает, что у него есть дочь, то есть была. Он ведь считает ее погибшей – в сообщении о крушении вертолета говорилось, что погибла вся семья Тихоновых: отец, мать и пятнадцатилетняя дочь. А мы-то уже установили, что женой Тихонова была Мила Кандейкина. Про дочь Павел Андреевич знал… Точно знал, что это его дочь, ведь он сам отвозил Милу в Штаты, где она родила в Пресвитерианском госпитале. По праву рождения дочь стала американской гражданкой. По возвращении Мила зарегистрировала ребенка в Казахстане, где тогда сама проживала и сидел в тюрьме ее официальный муж. А Мэтью спохватился слишком поздно и бросился выяснять, кто же настоящий отец его племянницы. Может быть, он с самого начала предполагал, что это Волохов, но хотел убедиться. Вероятно, он задавал эти вопросы Филипсу и узнал правду. И тогда он начал уничтожать деловых партнеров Волохова на всякий случай, чтобы те не могли обжаловать решение суда, который рано или поздно должен будет выносить вердикт о праве наследования. Лена – американская гражданка, Пол Рейна тоже. Родители в официальном браке не состояли, но если была бы проведена генетическая экспертиза, то решение приняли бы в кратчайшие сроки, тем более что других претендентов и не могло быть. Леночка в случае смерти Волохова стала бы мультимиллионером. Дядя Мэтью легко бы стал управлять всеми капиталами, тем более что девушка сама не захотела бы заниматься бизнесом. А там денег столько, что хватило бы не только дяде, но и его сыновьям, которых он с какой-то нечеловеческой радостью превратил в убийц. Но только у меня есть сомнения, что сценарий всего произошедшего написан самим Мэтью Мечкасом: романтические случайные встречи, проникновение в квартиру жертвы с целью отравления… Предполагаю, что был заготовлен яд, не оставляющий следов. Сердечный приступ – это лучше, чем обычное убийство из пистолета или организация смертельного ДТП, у следствия не было бы никаких вопросов. Тем более когда на руках акт судебно-медицинской экспертизы. Вот тогда и объявилась бы наследница или ее законный представитель.

– Если не Мэтью это придумал, то кто? – не понял Окунев.

– Возможно, я ошибаюсь. Но в любом случае Волохова надо предупредить.

– О чем?

Но Бережная пропустила вопрос и посмотрела за окно:

– И где наш Елагин?

Петр подошел к стойке и кивнул бармену:

– Ну, как всегда, дайкири с «гавана голд» и лаймом.

– Обязательно, – улыбнулся ему бармен, хотя видел этого клиента впервые в жизни.

Елагин присел на круглый барный стульчик, повернулся и посмотрел в зал.

– А чего народу так мало? – крикнул он бармену, чтобы тот услышал его сквозь грохот музыки.

– Будний день, – ответил тот.

– Чего? – притворился непонимающим Петр, а потом взглянул на сидящего рядом парня, перед которым стояла кружка пива.

– Рома? – притворно удивился Елагин. – Что так скромно? И один. Кристина твоя где? Или у нее будний день?

Парень посмотрел на него и не узнал:

– Простите, а мы разве знакомы?

– Ты что, смеешься? В одной тусовке зажигали вместе. Я еще с Валечкой Колобовой был[17].

– Да я как-то с ней мало знаком. Видел пару раз, и только…

Бармен поставил перед Елагиным коктейльный стакан. Петр достал из кармана бумажник, достал несколько пятитысячных, но потом засунул их обратно.

– Картой заплачу. На золотую визу кэшбек десять процентов. Десять дайкири взял и одиннадцатый уже даром получается, – объяснил он молодому человеку и махнул рукой бармену, – один дайкири для моего друга!

– Да я и сам… – попытался отказаться тот.

Но Елагин не дал ему договорить.

– Кстати, а где Кристинка твоя?

– Так с ней у меня все, – поморщился парень.

– Я почему спросил, – начал объяснять Петр, – я ее в городе встречал на твоей «бэхе». Даже как-то посигналить хотел, думал, ты за рулем. А сейчас и вовсе какой-то хмырь на ней рассекает. В смысле на твоей тачке и один, без Кристины. Ты тачку продал, что ли?

– Нет, – снова поморщился Роман, – я Кристине ее просто так дал покататься: доверенность выписал, она свою разбила и попросила мою, пока ее «Ауди» отремонтируют. И теперь не могу получить обратно. Родители у нее забрали «Ауди», потому что она в кого-то въехала, разбила чужую машину, а им пришлось выплачивать потерпевшим.

– И твою разобьет, это сто пудов. Она же без башни. Я видел, как гоняет. Только парень как здесь нарисовался?

Молодой человек пожал плечами.