Пригнись, я танцую

– Видно, что ты в нашем клубе недавно, – усмехается Зак. – Чувак, делать вид, что ничего не произошло, можно. Но это отнимает силы. Получается, ты работаешь как обычно, выебываешься перед женой, типа не раковый больной, скрываешь от всех, но при этом удивляешься, чего это ты заебался, как последняя мразь, и не вывозишь эту жизнь. А, ну и прогресса в лечении тоже ноль. Угадай почему?

– Что ты несешь? – морщится Том. – Ничего такого я не делаю.

– Ну да, ну да. Много выходных ты взял, потому что не можешь встать с утра?

– Если что-то способна побороть банка энергетика, это не усталость.

– Ты вроде автомобильный гений, – поворачивается к нему Зак, – но такой долбоеб.

– Спасибо за мотивацию, Ник Вуйчич.

– Слышь, Манчестер, – ржет тот, – тебя когда-нибудь протезом били?

– Не было еще, – Тома тоже пробивает на смех, – зато я из перестрелки выбирался.

В словах Зака кроется мысль, которую Том раньше не замечал: невозможно найти силы на все, что он задумал. Он искренне пытался и потратил на это полгода. Нет, вести себя как умирающий точно не стоит, но как минимум можно ограничить количество вещей, которые хочется успеть сделать в этой жизни.

Мысленно Том вычеркивает из списка дайвинг в Карибском море, секс в самолете и экскурсию по Амазонии: не сильно и хотелось. Остальное он переберет позже, когда на это будет время.

– Знаешь, что самое странное? – не удерживается Том. – Если дело касается моей жизни, ты пиздец все понимаешь.

– И что такого ты видишь во мне, что не вижу я, Генри Форд?

– Ты нравишься Бекке, – откидывается на спинку стула он. – И сейчас она в больнице. Вместо того чтобы поддержать ее и быть рядом, ты сидишь тут и учишь меня жизни.

– Иди-ка ты на хер, – предлагает Зак. – Мы с детства знакомы, и она была единственной, кто ни разу не ржал надо мной.

– Не вижу противоречия.

– Ей нужен нормальный парень. Тот, кто сможет о ней заботиться, а не еще один инвалид.

– Вот ты вроде умный мужик, – повторяет за ним Том, – но такой долбоеб. Она не любит нормальных, потому что они пялятся.

Зак захлопывает рот и таращит глаза в окно. Кажется, до него начинает доходить.

– Сука, – резко выдыхает он, поднимаясь со стула, – об этом я не подумал. Короче, завтрак с тебя – считай, оплата за коуч-сессию. Я поехал.

– Давай, Ромео. Мне еще на исповедь.

Наблюдая за тем, как Зак ускоряет свой хромой шаг, Том делает большой глоток свежевыжатого сока и невольно улыбается. Кажется, тут не клуб «Завтрак», а реально собрание сирых и убогих. За полгода он привык к этим двоим настолько, что почти может назвать их друзьями. По крайней мере, они разговаривают куда больше, чем Том со своими братьями.

Кстати, нужно будет написать Бекке и тоже заехать к ней в больницу. Но это попозже, сначала они с Заком должны разобраться между собой. На улицу из ворот церкви традиционно выползает отец Ричардс, который взял за правило за пару минут до начала исповеди проверять, не увлекся ли его клуб «Завтрак» разговорами и не планирует ли пропустить мессу.

Зак пару раз жаловался, что отец Ричардс так себе пастор, ведь он делает свою работу чужими руками. С этим сложно согласиться. В тот день, полгода назад, когда Том добрел до церкви разбитым и больным, уверенным, что Бог его наказывает, в первую очередь ему помог именно этот священник. И это даже хорошо, что теперь он не вмешивается в их разговоры, словно точно знает, когда человеку нужна проповедь, а когда – мрачные шутки в компании таких же, как он.

Том не задерживается после мессы, он коротко кивает отцу Ричардсу и выбирается наружу. Прохладный ветер заставляет кутаться в куртку: октябрь в Нью-Йорке все еще намного теплее, чем дома, но уже напоминает о приближении зимы. Скоро местные праздники, которые они с братьями никогда не отмечают и стараются разъехаться куда-нибудь отдохнуть или просто отоспаться по своим норам.

Почему они ни разу не воспользовались выходными, чтобы съездить домой всем вместе? Это было бы здорово: прошвырнуться по старым добрым пабам, выпить нормального пива, поесть родной еды и послушать обычную речь завсегдатаев, которые вряд ли сильно изменились за последние пять лет. Гэри и Джек частенько мотаются в Манчестер к бабушке, а вот сам Том был там всего один раз. Думал зайти домой, но мать не пустила даже на порог. Больше возвращаться некуда.

Глаза машинально ищут «Индиго» на парковке, и проходит несколько секунд паники, прежде чем Том вспоминает, что его привезла сюда Кэтрин. Это была паршивая идея: теперь нужно придумать, как он доберется домой.

Он достает телефон, чтобы вызвать «убер», но тот взрывается звонком у него в руках. Кэтрин словно чувствовала, что нужна ему, какая умница.

– Моя королева, – отвечает он на звонок.

– Тебе нужно меня забрать.

– Прости, что? Я же без машины. Что-то случилось? Ты куда-то въехала?

– Я не могу сесть за руль, – вздыхает Кэтрин. – Я была на бранче.

– Так, и что произошло потом?

– Не потом… Том, я выпила вина. Немного, но садиться за руль не стоит.

– Немного – это сколько?

– Пару бокалов. Пять.