Пригнись, я танцую

Каждый день, проведенный вместе с ней, был чудесным. Господи, как же хочется остаться. Быть и дальше хорошим мужем, задержаться на земле, чтобы каждое утро целовать ее перед работой и ложиться спать вместе. Слушать ее рассуждения о чем угодно, лишь бы была рядом. За свои тридцать два Том полюбил только одну женщину и точно знает: ни за что не смог бы быть с другой.

Кэтрин. Его Кейт, его королева, его маленькая зануда и самая красивая девушка во вселенной. Если бы у них был хоть один шанс… Но Том не сможет стать ее обузой. Больше, чем смерти, он боится увидеть в ее глазах жалость. Наверное, поэтому до сих пор не смог ей сказать… и не сможет. Единственная, кто видел в нем мужчину, она должна запомнить его именно таким. Сильным.

Господи, почему это ощущается как предательство? Том столько раз обещал себе, что выкарабкается ради Кэтрин. Он каждое утро глотал проклятые таблетки, бросил курить, из всех сил пытался быть тем мужчиной, которого она заслуживает. Но у него не получилось. Машину в воздух поднять получилось, а выжить – нет. Он должен был подарить ей много лет счастья, но подвел, как последняя скотина.

– Прости меня, Кейт, – беззвучно шепчет он. – Ты достойна лучшего, ты девушка, к ногам которой нужно бросать королевства. Я так люблю тебя… Ты мое сердце и душа, и какой же я везунчик, что встретил половинку. Как же не хочется тебя бросать, Кейт. Знаю, обещал, что выйду в ремиссию и сделаю тебя счастливой, и я такая свинья, что не смог. Постарайся не плакать обо мне, хорошо? Я знаешь что? Я найду способ вернуться к тебе оттуда. Не знаю, существуют ли перерождения, но я заебу там всех. Скажу, мне нужно домой, к жене, отпустите! И они отпустят, лишь бы отстал. Знаешь же, я умею быть настойчивым. И вернусь, наверное, в теле собаки. Если увидишь бродячую псину, которая машет хвостом, знай, это я. Поселюсь рядом с гаражом, а ты приходи иногда, хорошо?

Не просыпаясь, Кэтрин обхватывает его рукой, и сердце рвется на тысячу кусочков, кровоточит. Из глаз текут слезы, капая на подушку. Он закончит то, что начал: обеспечит любимой такую жизнь, чтобы она не боялась искать свою мечту. Том уже все посчитал: по ипотеке осталось платить всего десять лет, и квартира будет полностью ее. То, что оставалось в гараже, он допродал, положил на их совместный счет, на котором Кэтрин копила его зарплату. Там хватит на три года: платить ипотеку и спокойно жить. За это время она сможет понять, чем хочет заниматься, и даже немного встать на ноги.

Это все равно предательство: он же обещал. Но Том оставляет ей все, что может, чтобы хоть как-то сгладить вину. Если бы он знал, что так получится, уже тогда, в том баре… то сделал бы то же самое, ведь он эгоистичный ублюдок, а Кэтрин слишком хороша, чтобы отказаться от нее. Хоть сейчас Том и разобьет ей сердце, она тоже была счастлива в этом коротком браке. Счастье, пусть и недолгое, стоит того, чтобы за него бороться.

Том закрывает глаза и пробегается пальцами по ее изгибам, стараясь запомнить, как ощущается ее кожа. Здесь у нее маленький шрам, а вот тут родинка. Кэтрин сонно целует его в плечо, двигаясь ближе, и от этого по телу пробегает разряд.

Любовь всей его жизни спокойно спит, и Том просто прижимает ее к себе, боясь потревожить. Он не уснет, поэтому будет охранять сон любимой до рассвета – единственное, что еще может сделать.

Это их последняя ночь на земле.

Глава 55. Зануда

Кэтрин впервые опаздывает на работу, но даже не чувствует вину. Она столько раз задерживалась и приходила в выходные, что заслужила свои чертовы пятнадцать минут. Это все Том: сегодня утром он отказывался выбираться из постели, даже позвонил на работу и сказал, что простыл. И ее не выпускал, продолжая обнимать и покрывать поцелуями.

Наверное, он будет счастлив услышать, что через пару недель она готова проводить так каждое утро. Тело до сих пор приятно расслаблено: Том задержал ее в кровати не только поцелуями. Такой день, что даже ругаться ни с кем не хочется. Боже, хорошо бы Жасмин не начала уговаривать ее остаться – сил спорить у Кэтрин в любом случае нет.

В кабинете Кэтрин быстро переодевается и торопится в стационар. Забавно, что у нее до сих пор не начался токсикоз: неужели она из тех счастливых женщин, способных пережить беременность без него? А вот грудь уже выросла: даже Том сегодня заметил. Какой она будет к родам? Здорово было бы знать заранее и закупиться бельем нужного размера. Правда, немного побаливает, но это нормально.

С того момента, как Кэтрин решила, что готова и к рождению ребенка, и к тому, чтобы рассказать мужу о своей беременности, на душе стало намного легче.

– Доктор Гибсон, – улыбается ей Салливан, – как я вижу, вы в отличном настроении.

– Рада видеть ваш прогресс, – кивает Кэтрин, возвращая ему улыбку. – Сегодня у нас последний сеанс химиотерапии, и, судя по результатам анализов, мы можем надеяться на оглушительный успех.

– Хорошо бы, – мечтательно тянет он. – Я до смерти устал от этой лимфомы.

– Устали? А кто мне обещал станцевать под окнами клиники на День святого Патрика?