Приговор Бешеного

— Ты, Костя, как всегда точен до секунды, — уважительно подчеркнул он, выходя из-за огромного стола. Они дружески обнялись. — У нас есть десять минут, хватит?

— Уложимся.

— Надеюсь, твоя настойчивость не связана с тем злополучным чемоданчиком?

— В какой-то мере.

— Да? — насторожился Филимонов. — Мне же вроде докладывали, что все в порядке, а дагестанские коллеги даже задержали и убийцу профессора.

— Все верно, однако… — Богомолов пожал плечами.

— Ладно, слушаю. Присаживайся, — кивнул он на кресло за небольшим журнальным столиком.

— Ты, конечно, в курсе операции, проводимой для устранения одного чеченского лидера?

Филимонов ничего не ответил и лишь как-то странно пожевал губами, предоставляя Богомолову самому догадываться о возможном ответе.

— Мною была послана группа, которую возглавил один из самых лучших моих сотрудников.

— Тот, который получил Героя России за предотвращение взрыва атомной станции возле Нью-Йорка? — Его глаза смотрели с хитринкой.

— Ты всегда отличался превосходным логическим мышлением, — уважительно заметил Богомолов.

— Оставим реверансы, — сказал первый заместитель, — так в чем проблема?

— Приказ выполнен лишь наполовину: «объект» захвачен, и его везут в Москву, — четко доложил Богомолов.

— Та-ак, — недовольно протянул тот, — продолжай.

— Судя по всему, мой сотрудник столкнулся с чем-то очень важным, если пошел на прямое невыполнение приказа.

— С чем бы ни столкнулся твой сотрудник, но он нарушил присягу, — каким-то казенным тоном произнес Филимонов, мгновенно превратившись в откровенного солдафона.

— Начнем с того, что он уже не в кадрах, — обиженно буркнул генерал, — даже от звания капитана отказался.

— Понимаешь, дружище, не могу тебе всего рассказать, но человек, о котором идет речь, не должен появиться в Москве ни под каким соусом, — медленно, словно подбирая нужные слова, проговорил Филимонов и добавил: — Не должен! Понимаешь меня?

— Я-то понимаю… — протянул Богомолов.

— И что?

— Боюсь, что теперь уже все зависит от того, какое решение примет наш герой.

— А что ты хочешь от меня услышать? «Ладно, Костик, посмотрим?» Так? — Филимонов встал с кресла, не скрыв раздражения, пошел к своему столу, но по дороге то ли забыл, что ему там понадобилось, то ли хотел взять паузу для размышлений, но вернулся и сел. — Ладно, продолжай.

— Что продолжать?

— Ты ведь пришел не только за тем, чтобы поведать мне историю о том, как тебе трудно работать с теми, кто не в кадрах? — с ехидцей спросил он.

— Ты прав, как всегда. Боюсь, что твой заместитель Мамонов может ЕЩЕ дров наломать.

— Еще? Говори, что успел натворить мой зам?

— Узнав о том, что «объект» везут в Москву, он послал две группы, чтобы те все-таки выполнили приказ. Одну — пройти по чеченскому следу, другую — проверить варианты ухода через другие страны. Именно второй группе и удалось их найти. — Богомолов сделал паузу.

— Кто-то пострадал? — догадался хозяин кабинета.

— Вся группа ликвидирована.

— Вроде бы шума нет?

— Болгарские коллеги помогли.

— А что ты от меня хочешь?

— Уверен, Мамонов пойдет на крайние меры даже в Москве.

— Ты просишь, чтобы я остановил его?

— Пойми, Саша, если нашего общего знакомого разозлить, то он и в Москве может устроить сущий ад!

— Не стоит преувеличивать возможности твоего пацана. — Филимонов встал и пожал плечами. — Извини, — показал он на часы.

— Ты, Саша, сам когда-то говорил, что никогда не нужно переоценивать человеческие способности, но трижды будет не прав тот, кто их недооценит.

— Надо же, запомнил! — удивился тот. — К месту ты тогда напомнил эти слова комиссии. Как отлично нам жилось в те годы, — ностальгически вздохнул он, вспомнив защиту своей докторской под длинным названием: «Моральные и физические возможности агента-одиночки в условиях полной изоляции в чужой стране». — Боюсь, Костик, я ничем не смогу тебе помочь… Поверь, это не в моей компетенции. И не спрашивай, в чьей, все равно не скажу.

— Спасибо, что уделил мне внимание, — не скрывая обиды, сказал Богомолов.

— А вот это напрасно. — Филимонов нахмурил лоб. — Я был уверен, что ты-то меня поймешь.

— Здесь-то я понял, — генерал ткнул пальцем себе в лоб, — а вот здесь… — Он приложил ладонь к сердцу и с волнением закончил: — Здесь не понимаю!

— Вот что, друг мой, скажу одно: делай что угодно, как угодно и чем угодно, — прикрою, но «объект» не должен быть официально арестован. Не дол-жен! — по складам повторил он. — Понимаешь?

— Стараюсь.

— Вот и хорошо! Желаю удачи! — Он крепко пожал Богомолову руку и пошел к своему рабочему столу.