Приговор Лаки

— Потому что твой па терпеть не может скандальной известности, — отозвался Гринспен, останавливая «Бентли» позади одной из полицейских машин. — Процесс еще не начался, а журналисты уже перемыли ему все кости. Неужели ты не видишь, как сильно подействовали на него все эти гнусные статейки о его прошлом?

«А как насчет меня? — подумал Тедди. — Отец только читает о себе статьи в журналах и газетах, а я сижу на скамье подсудимых, и меня обвиняют во всех грехах».

Они выбрались из «Бентли». Гринспен запер машину и подошел к полицейскому, который стоял у ворот.

— Я — адвокат мистера Вашингтона, — сказал он напыщенно. — Что здесь происходит?

Коп пожал плечами.

— Вам лучше пройти в дом, мистер, — прогудел он.

— Сначала скажите мне, что случилось. Быть может, мистер Вашингтон был вынужден охранять свою частную жизнь от назойливых журналистов?

Полицейский снова пожал плечами.

— Нам передали, что здесь ограбление, — сказал он равнодушно. — И кого-то изнасиловали.

— Вот дьявол! — воскликнул Гринспен, оборачиваясь к Тедди. — Еще один скандал. Этого нам только не хватало!

Глава 27

Агент по продаже недвижимости — миниатюрная блондинка лет сорока — была одета в дорогой джинсовый костюм и туфли на высоком каблуке. В ушах ее поблескивали бриллиантовые серьги-»заклепки», холеные пальцы были унизаны кольцами, а на запястье левой руки болтался массивный золотой браслет-цепь.

С ярко накрашенных губ не сходила профессионально-любезная улыбка, да и держалась она преувеличенно-дружелюбно, что сразу насторожило Ленни.

— Добрый день, мистер Голден, — приветствовала она Ленни, как только он вышел из своей машины. — Или мне можно называть вас просто по имени?

— Пожалуйста, я не возражаю, — рассеянно ответил Ленни, направляясь к парадной двери дома, который агентша собиралась ему показать.

— Это один из наших лучших домов, — с воодушевлением сказала агентша, возясь с замком. — Вообще-то владелец собирался его сдавать, но, когда он узнал, что им заинтересовались именно вы, Ленни, он сказал, что готов продать его вам вместе с обстановкой. Когда-то этот коттедж снимала сама Ракел Уэлш, а в прошлом году здесь жила знаменитая телезвезда. — Агентша понизила голос. — Она настаивала, чтобы мы сохранили ее имя в тайне, поэтому я не могу назвать его вам, но, можете мне поверить, она тоже осталась весьма довольна.

«Ну-ну…» — подумал Ленни, оглядываясь по сторонам.

— Осмотрите дом внимательно, и вы убедитесь, что он выстроен как будто специально для вас, — продолжала разглагольствовать агентша хорошо поставленным голосом. — Как вы и хотели, из гостиной открывается превосходная панорама города, но вид из остальных окон ничем ей не уступает.

Она провела его по всем комнатам одноэтажного коттеджа, стоявшего высоко на холме Лома-Виста. В доме было три спальни — все с отдельными ванными комнатами, три гостиные, большая, выдержанная в стиле кантри кухня и несколько кладовок. В саду — бассейн и теннисный корт, и Ленни невольно подумал, что для двоих этот коттедж будет, пожалуй, чересчур велик.

— Сколько за него просит владелец? — осведомился он.

— Три миллиона, — небрежно ответила агентша. — Впрочем, я уверена, что мы могли бы несколько снизить цену.

— А сколько стоит аренда?

— Двенадцать тысяч в месяц.

— Помнится, в нашем телефонном разговоре я упомянул, что мне нужно что-нибудь в пределах от шести до восьми тысяч, — раздраженно сказал Ленни, которому уже начинало казаться, что он зря потратил свое время.

— Да, разумеется, я помню, мистер Голден… Ленни. Но когда я увидела этот дом, мне показалось, что он должен вам понравиться. Вы же сами хотели, чтобы в доме было три спальни и бассейн. Кроме того, здесь жила сама Сьюзен Соммерс.

Ленни слегка поднял брови.

— Мне показалось, сначала вы упоминали Ракел Уэлш.

— Они обе жили здесь, — не моргнув глазом подтвердила агентша.

Ленни только фыркнул. Эта женщина начинала его раздражать. Он совершенно определенно сказал ей в телефонном разговоре, что его верхняя планка — это восемь тысяч в месяц, да и эта сумма теперь казалась ему непомерно большой. С другой стороны, Ленни не хотелось слишком затягивать поиски подходящего дома; он стремился как можно скорее устроить Клаудию — и забыть о ней.

— Вы могли бы сделать владельцу одно предложение от моего имени? — спросил он, внимательно разглядывая кухню.

— Какое? — оживилась агентша.

— Семь тысяч долларов в месяц.

Агентша вежливо рассмеялась:

— Мистер Голден, он просит двенадцать тысяч!

— Я знаю, — отозвался Ленни, заглядывая в одну из гостиных, которая могла служить столовой или детской. — Как насчет девяти тысяч?

Агентша пожевала губами.

— Что ж, — сказала она, — я могла бы известить владельца, но…

— Сделайте это.

— Может, стоит намекнуть, что вы, возможно, со временем приобретете дом в собственность?

— Да, намекните. Хотя за три миллиона… Вряд ли кто-нибудь вообще выложит за него такую сумму.

— Недвижимость постоянно растет в цене, — назидательно сказала агентша. — В этом месяце я продала три дома, и среди них не было ни одного дешевле четырех миллионов.