Приговор (ЛП)

Мередит попыталась успокоить её: — Ты не обязана ни с кем говорить, если не хочешь. Я не расскажу. Ты сама решишь, когда будешь готова. Я знаю, они будут в восторге.

Дыхание Клэр выровнялось.

— Может пока только с тобой?… Ты единственная, кто произносит его имя.

— Что могу сказать, я плохо влияю на тебя. Я никогда не была хороша в следовании правилам.

Клэр отвернулась, произнеся еле слышно: — Зато я была слишком хороша.

Тем вечером Мередит привела Клэр в её комнату вовремя, чтобы опять не поднялась тревога. Она никак не могла решить рассказать ли Клэр о предстоящей встрече. Разум говорил, что не нужно её тревожить, бедняжка и так пережила достаточно, но, когда она уже готова была пожелать спокойной ночи, ей пришло в голову, что, когда она не появится снова, Клэр решит, что это потому что она не хочет, а ведь был шанс, что завтра утром её препроводят в полицейский участок. Мередит не могла допустить, чтобы Клэр решила, что она бросила её.

Оглядев бесцветную комнату, Мередит дала себе слово, что, если каким-то чудом она проскочит завтра, то купит Клэр цветные картины, занавески и покрывало с цветами.

— Клэр, какой твой любимый цвет?

Клэр не разговаривала с тех пор, как они вернулись в клинику. Мередит не была уверена, но ей казалось, что той было не так комфортно говорить в стенах «Эвервуда», как на улице. Мередит смотрела, как Клэр прошла в ванную комнату и взяла зубную щётку. Вернувшись, она протянула ту Мередит и лукаво улыбнулась — рукоятка щётки была розовая. Поняв её, Мередит кивнула и попросила: — Положи её обратно, пожалуйста.

Когда Клэр вошла в ванную, Мередит проследовала за ней. Чтобы успокоить подругу, она прошептала: — Не думаю, что в твоей комнате есть камеры, а то у меня бы уже были проблемы после разговоров о Тони. — Изменившееся выражение лица Клэр заставило её помедлить. Наконец, она продолжила, — Пожалуйста, дай мне договорить. У меня не так много времени. Они хватятся меня.

Клэр кивнула.

— Завтра у меня встреча с доктором, твоей сестрой и зятем.

Глаза Клэр округлились.

— Не беспокойся, я не скажу им, чего ты достигла. Помнишь, я говорила тебе, что Эмили проделала большую работу, скрывая тебя и Николь от посторонних глаз?

Клэр еле заметно кивнула.

Мередит заторопилась: — Я знаю, ты помнишь, что я журналист. — Быстро добавила, — Я здесь не для статьи. Я здесь, потому что хочу помочь тебе, но Эмили не знает об этом. Когда Эмили и Джон обнаружат, что я была с тобой последние несколько месяцев…

Глаза Клэр опять округлились.

Мередит сжала её руку.

— Да, Клэр, несколько месяцев. Когда они узнают, кто я, они запретят мне видеться с тобой.

Появившееся выражение ужаса на лице Клэр отозвалось в сердце Мередит.

Она продолжила в спешке: — Мне так жаль. Пожалуйста, продолжай тренироваться и будь честной с родными. Я люблю тебя.

Голос Клэр был едва слышен: — Когда?.. Когда ваша встреча?

— Завтра рано утром. — Пожав плечами, Мередит добавила, — К тому времени, как ты закончишь завтрак, я, может, уже буду в полиции. — Выпрямившись, она продолжила, — Я это говорю тебе только для того, чтобы ты знала — я не оставляю тебя. Неважно, где я буду, знай — я думаю о тебе. — Положив руки на плечи подруге, она сказала, — Я знаю, ты поправишься и скоро будешь с Николь.

Прежде чем она поддалась эмоциям, требующим ее признания, Мередит отвернулась и добавила максимально возможным ровным голосом: — Спокойной ночи, Клэр. Пожалуйста, помни — я верю в тебя.

Слёзы хлынули, когда она была в конце коридора, на безопасном расстоянии от комнаты Клэр.

Глава 36

— Жизнь состоит не в том, чтобы иметь на руках хорошие карты, а в том, чтобы хорошо играть теми, которые имеются.

Джош Биллингс

Детская, примыкавшая к их спальне, была оформлена обоями цвета морской волны и розовыми, жёлтыми и голубыми драпировками. По сравнению с той детской, которую они планировали в поместье Айовы, эта была довольно маленькой, но полностью готовой к их приезду. Колыбель, кроватка, пеленальный столик и кресло-качалка были вручную сделаны местными мастерами и придавали комнате особый колорит. Постельное бельё, цветные драпировки на стенах, большинство одежды, подгузников и прочих необходимых вещей заказывались со всего мира. Без сомнения, эта комната была достойна принца или принцессы.