Приговор некроманту

Впрочем, попадались и маги-отшельники, ушедшие из университета, покинувшие город и затаившиеся в чаще, на болотах или в непроходимых джунглях. То были недоучки, сильные маги-увальни, которые кроме как наподдать хорошо ни на что другое и способны не были. Спрута-убийцу, терзавшего эльфийскую плоть, они создать могли бы, а вот продержать этот дурман ровно на столько, чтобы непоколебимая вражеская армада дрогнула и грозный тиран отдал приказ к отступлению, они были не способны. Не мог этого ни Полоз, ни Нетопырь и даже Крос, посверкивая своей лысиной. Без кристалла в башне они не были способны творить масштабные чудеса. Именно потому они и напали, а затем заточили в темницу последнего некроманта. Втроем, подло, ударив в спину.

Но не буду дискутировать на этот счет. Мне с Красным Соколом делить было нечего, хоть он был и другого мнения. На все местные дрязги, политические интрижки, дележ собственности и формирование комплекса бога мне было плевать с высокой колокольни. Нужно было набраться опыта, ровно настолько, чтобы никто и не подумал преследовать меня, а потом можно и на покой…

Почти неделю я посвятил осознанию собственных сил. Магия рождалась спонтанно, как бы я ни старался контролировать себя. Те образы и объекты, которые я генерировал, были зыбкими и ненастоящими. Едва мой учитель щелкал пальцами, как магия рассеивалась, распадаясь, оставляя после себя горький осадок и неприятный серный запах.

– Так у нас ничего не выйдет! – заявил мне Дурин после третьего дня бесплодных упражнений. – Даже последыш может сотворить фантом низшего порядка уже после недели тренировок, а у тебя, мил друг, потенциал.

– И что же мне делать?

Тренировались мы на полигоне, который нам милостиво предоставил командир местной заставы, и потому вокруг, кроме искореженных остовов новых огнестрельных орудий да каменного крошева, ничего не было.

Занятия отнимали у меня много сил, а разочарование выбивало из колеи, и потому, сказав последние слова, я устало опустился прямо на землю. Было твердо, холодно и неуютно. Отчаянно хотелось выпить, плюнуть на все и завалиться спать.

– Будем искать раздражающий фактор, катализатор. – Каменистый закинул руки за голову, сцепив их в замок на затылке, и нахмурился. – У тебя есть личный артефакт. Есть способность. Тебя приводит в действие негативная эмоция. Злость, страх, ненависть. Ты должен попытаться возненавидеть.

– Что же тут ненавидеть?

– Да хоть этот камень. – Гном поднял с земли булыжник и затряс им перед моим носом. – Объект ненависти неважен. Важна причина.

Я с сомнением уставился на кусок породы в руках Дурина. С трудом представляя, за что можно питать столь глубокую неприязнь к булыжнику, я все же постарался сделать требуемое, испытать глубокое негативное чувство. Сначала ничего не выходило. Шли секунды, минуты, время растягивалось в удивительно длинную извилистую черту, которая, как луч света, имела начало, но никогда не смогла бы достигнуть конца.

Луч несся вперед, преодолевая миллионы километров, заглядывая в такие уголки Вселенной, в которые не заглянет человечество еще миллионы лет. Проникая в скопления черных карликов и белых гигантов, преодолевая гравитационные аномалии, черные дыры и пояса астероидов, мой луч чувств двигался, пока не остановился около странного скопления пыли, очень похожего на ладонь. Исполинская пятерня вскоре заполнила собой все обозримое пространство моего воображения, однако оставалась неподвижной. Приблизившись, луч смог различить малейшие морщинки, кутикулы на ногтях, рисунок подушечки пальца. Вдруг пришло осознание, что вся эта галактика – это просто я сам, и рука это моя. Чертова белая рука из детских страшилок, способная уничтожить человека по своему гребанному магическому пониманию. Это меня разозлило. Древнее колдовство управляло мной, делая, что захочет и когда ему заблагорассудится, а мне нужно было совсем другое. Я хотел этого, желал, вожделел, ночами не спал – так хотел получить эту способность.

Открыв глаза, я шагнул вперед и взмахнул правой рукой, на этот раз одетой в перчатку из плотной кожи. Сам, без помощи давно умершего Горта или непонятных мне материй, без команды с небес, а благодаря собственному желанию, работе нейронных импульсов, мышц, сухожилий и собственной химии.

– Злость, – произнес я тихо, без эмоций. – Злость и защита.

Температура вокруг меня мгновенно повысилась, поверхность полигона дрогнула и треснула как спелый арбуз. Трещина в камне ярко вспыхнула сначала алым, потом белым, потом испепеляюще красным, и на поверхность начали выбираться странные существа. Обликом они были похожи на человека, но только на первый взгляд. Тела их, состоящие из расплавленной породы, пылали жаром. Глаза, ярко рубиновые, освещали все вокруг каким-то инфернальным свечением. Рты существ были жадно распахнуты, будто у рыб, выброшенных на берег.