Приговор некроманту

Невзрачный тип, в сером одеянии, выскочив из-за спины окруживших офицера солдат, как черт из табакерки, вытянул руку, указывая в ту часть зала, которую облюбовали пастухи. Старший схватил его за воротник, и, оттолкнув хозяина, потащил шпика за собой. Несчастные пастухи застыли в немом оцепенении и ужасе, будто зайцы перед удавом. В глазах их читалось отчаяние. Недалекие, простые, они тем не менее отлично понимали, что сейчас произойдет.

– Говори! – Офицер отпустил королевского шпика, и тот склонился в униженной позе. – Говори, что сказал мне, или клянусь своим гербом, ты пойдешь на виселицу вместо смутьянов!

– Эти люди, – голос обвинителя вдруг зазвенел под закопченными сводами постоялого двора, – хулили нашего государя, обвиняя его в мерзких поступках, в числе которых было убийство собственного батюшки, измывательство над простым людом, разграбление казны и пустое кровопролитие, на пользу отчизны не способное послужить. Тому свидетель я и трое моих товарищей, верных подданных его величества Альберта Первого, милостивого вседержителя.

– Правду ли он говорит? – Офицер встряхнул шпиона и вдруг отпустил его, из-за чего доносчик чуть было не упал от неожиданности. – Или врет, дабы золото получить?

Вопрос этот был обращен к компании в сером одеянии, и те, до этого сонные и безучастные, вдруг засверкали глазами, задвигались, залопотали на разный манер.

– Правду, истинную правду! – взвыли они на один лад, протяжно, мерзко, утробно.

– Взять негодяев! – рыкнул командир. – И только король нам судья да праведная сила света.

Солдаты задвигались, лавки под несчастными пастухами затрещали, как только закованные в латы служивые навалились на арестованных. Послышалась возня, протесты, мольбы, да куда там. Уже через несколько минут вся пастушья компания валялась на полу, под ногами офицера, а руки и ноги их были закованы в тяжелые кандалы.

– Не виноватые мы! – взвыл дурным голосом старик с косицами на подбородке, который имел самый длинный язык. – Наветы это, наговоры!

– А вот и проверим, – усмехнулся старший. – А ну, подготовить жаровню на заднем дворе.

Дальше все происходило как в замедленной съемке. Однако, с точки зрения того же Кобы, все случилось фактически мгновенно.

– Эти люди никуда не пойдут. – Произнес я это спокойно, но так уверенно, как никогда не говорил. Во мне поселилось спокойствие, и ярость от того, что происходит, притаившись внутри, готова была в любой момент превратиться в смертельную магическую бурю.

– Кто это говорит? – Офицер резко развернулся на каблуках, звякнув кольчугой, и взгляды наши встретились, скрестившись на манер двух клинков. Даром что искры вокруг не полетели.

– Я говорю. – Я встал и неспешно подошел к солдатам. Они с нескрываемым интересом поглядывали то на меня, то на своего командира, а те, что подальше, похоже, даже перешептывались от волнения. Виданное ли дело – прекословить старшему королевского разъезда. – Можете называть меня Черный Кот. Так меня зовут здесь, и так будет впредь.

Офицер на минуту остановился, глаза его вдруг превратились в тонкие щелки-бойницы, губы побелели.

– А не тот ли ты некромант, которого разыскивают Красный Сокол и его величество по обвинению в убийстве покойного короля?

Эта новость, хоть и неприятная, однако не стала для меня неожиданностью. Если старый король умер насильственной смертью, то повреждения на теле нужно как-нибудь да оправдать, а для этого вполне достаточно такой незначительной и непонятной фигуры, как я. Черные, они ведь и в Африке черные, и нет, это не расизм.

– Красный Сокол врет! – Я повел плечом, обводя взглядом собравшихся. – Так же как клевещет и отцеубийца Альберт, и только Горт с Мартом ему будут судьями. Я не буду ничего вам доказывать и даю один-единственный шанс. Или вы убираетесь прочь – и остаетесь целыми, или участи вашей не позавидуют даже мертвые. Выбор за вами.

– Храбрецы! – Офицер осторожно попятился. – За этого негодяя назначена награда в тысячу золотых, будь он жив или мертв. Кто хочет прославиться и разбогатеть? От себя обещаю новое звание, коня и девицу! – При этом офицер ловко скрыл две тысячи золотых, что полагалось сверху первой горки драгметаллов, за меня вполне живого и дееспособного. Даже в этой ситуации он пытался выгадать.

Взмах клинка рядом с моей головой отбил арбалетный болт, и Фалько, пыша злостью, встал рядом.

– Ты идиот, маг, – прошептал он одними губами. – Ты поставил под удар всю компанию из-за нескольких пастухов. Их смерть была бы наукой остальным пустомелям, а теперь нам нужно выпутываться из передряги!

«Дзыньк!» – и новый болт ушел в «молоко», а полоска стали, описав замысловатую дугу, снова притаилась в руке Фалько.

– Я не идиот, – парировал я, высматривая в толпе смельчака и отмечая, что не все солдаты бросились атаковать в поисках славы, злата и юных дев. Большая их часть, не спеша выполнять приказ командира, топтались на месте, опустив глаза. – Скоро все разрешится, и это будет проще, чем ты думаешь.