Приговор полковника Гурова

– Маша, Маша! – предостерегающе покачал головой Гуров. – Ты не понимаешь, куда собираешься вмешаться! Быть замужем за сыщиком еще не означает самой быть сыщиком-профессионалом. И вообще, зачем тебе это нужно?

– Я не понимаю, зачем тебе это нужно! – не унималась Мария, сделав акцент на слове «тебе». – Потому и хочу поставить точку!

– Не надо, – повторил Гуров. – Я не стану больше об этом беспокоиться. Все, считай, что точка поставлена.

– Ну вот и славно, – кивнула Мария. – Значит, на гору не полезем?

И, услышав отрицательный ответ, пошла вместе с мужем к тропинке. Когда они прошли несколько метров и впереди показалось кафе «Хуторок», Мария вдруг остановила мужа и шепнула:

– Смотри!

Гуров уже и сам увидел, что возле кафе стоит припаркованный тот самый «Фольксваген Гольф», что встретился им несколько минут назад.

– Вижу, – спокойно ответил он. – И что? Она, наверное, зашла туда пообедать.

– Владелица санатория идет обедать в чужое кафе? – недоверчиво спросила Мария. – Она что, в своей вотчине поесть не может?

– Машенька, кто из нас параноик? – улыбнулся Гуров. – Мы же, кажется, закрыли эту тему.

– Да-да, конечно, – отозвалась Мария.

В это время женщина вышла из кафе. Гуров с Марией хоть издали, но смогли рассмотреть ее получше. Она была не слишком высока, но достаточно стройна. Определить возраст мешали солнцезащитные очки и легкий, прозрачный бирюзовый шарф, небрежно повязанный на голову. На женщине был костюм темно-голубого цвета. В руках она несла спортивную сумку, которая, по всей видимости, была пуста: женщина складывала ее на ходу.

Бросив сумку на переднее сиденье, она села за руль и завела машину. «Фольксваген» тронулся с места и, не разворачиваясь, поехал вперед, в противоположном от Гурова и Марии направлении.

Ничего не говоря, супруги продолжили путь. Когда они проходили мимо «Хуторка», то заметили, что на кафе висит вывеска «ЗАКРЫТО»…

В ресторане пансионата худо-бедно все пришло в относительный порядок. Во всяком случае, ужин был организован как положено, с единственным минусом: некоторые блюда на сегодня были вычеркнуты из меню.

– А что вы хотите? – разводил руками администратор, вышедший в зал по требованию особо вздорных посетителей. – Полдня потеряли, к тому же двух официантов не стало: одного уволить пришлось, второй сам сбежал. И главное, за разбитые тарелки не заплатил, подлец! Вот и приходится поварам совмещать и готовку, и раздачу!

– «Пятизвездочный отель»! – посмеиваясь, передразнил Гуров Марию. – В официанты неквалифицированных сезонных работников нанимают! Понятно, почему тебе сюда путевку с такой скидкой продали!

– Гуров, прекрати! – Мария предостерегающе блеснула на него глазами. – И вообще, ты не был в Голландии! После той вонючей ночлежки – это просто мегаотель! Будь великодушен и снисходителен! В конце концов, убийство есть убийство. Если бы не оно, все было бы как надо. И вообще, мне здесь нравится!

Однако не все разделяли оптимизм Марии. Николай Петрович, лысина которого покраснела от многочасового пребывания на пляже, возмущался больше всех, что в меню отсутствует кубете – пирог с мясом и картофелем, так им любимый.

Администратор терпеливо разъяснял, что сегодня в связи с визитом полиции просто не успели приготовить тесто и что завтра кубете обязательно появится в меню, и предлагал сегодня довольствоваться чебуреками. Он потратил около пятнадцати минут на уговоры, после чего Николай Петрович наконец согласился на чебуреки.

После ужина Мария захотела подняться в номер и отдохнуть. Гуров же сказал, что выйдет подышать, заранее настроенный выслушать недовольство жены. Вообще-то Мария никогда не была сварливой и даже к работе мужа за годы совместной жизни выработала лояльное отношение. Она не ограничивала его свободу и старалась не вмешиваться в дела. Но вот на отдыхе ей всегда хотелось, чтобы муж не отвлекался ни на что постороннее и уделял ей больше внимания. Что ж, ее можно было понять: слишком редко им удавалось отдохнуть вдвоем.

Однако, к удивлению Гурова, Мария не высказала никаких упреков. Напротив, она, кажется, была довольна тем, что может побыть одна.

«Может быть, вздремну немного», – проговорила она на прощание.

Гуров же, выйдя на улицу и пройдя до ворот пансионата, достал свой сотовый и набрал номер Васнецова.

– Слушаю, Лев Иванович, – раздался голос Васнецова.

– Денис Юрьевич, мне бы хотелось встретиться с вами.

– Что, появились новости по нашему делу? – не скрывая радости, отозвался Васнецов.

– Не совсем по-нашему, но обсудить стоит, – уклончиво ответил Гуров. – Минут через десять у ворот «Бухты» вас устроит?

– Да, я подъеду, – пообещал Васнецов.

Гуров убрал телефон и вышел на тропинку. Не спеша двигаясь по ней, он прошел несколько метров. Впереди уже был виден дом, в котором располагалось кафе «Хуторок», но приближаться к нему Гуров не стал. Он остановился, наблюдая издали. Пока возле кафе ничего не происходило. Скорее всего, оно было закрыто: посетители не входили, не выходили, а редкие машины проезжали мимо.