Приговор приведен в исполнение

Увлеченный исполнением служебного долга, колченогий не чувствовал опасности, надвигавшейся на него и напарника с тыла. Двухметровый Гуляй, шедший вразвалочку от приткнувшегося у бордюра «Форда», сменил ритм движения. Он ступал с пятки на носок, разминая ступни перед разбегом. Гуляй оставался в машине, когда Святой пошел за журналисткой, и сейчас наверстывал упущенное, намереваясь предпринять акцию по освобождению командира. Остановившись за спинами милиционеров, он прислушался, вникая в суть конфликта, а затем продолжил разминку.

Святой разгадал намерения приятеля по наклоненному вперед корпусу. Остававшийся вне видимости патруля, Вовка Гуляй хотел ударом со спины свалить колченогого и прямым выпадом сразу же садануть по его напарнику. Мастер рукопашного боя без труда мог «закатать» стражей порядка в асфальт.

– Гуляй! – одними губами шепнул Святой. – Гуляй, отставить! Не сметь…

Зрачки Святого подавали безмолвный приказ бывшему сержанту: «Остановись, не делай глупостей». Поймав взгляд командира белыми от звериной ярости глазами, Гуляй пошатнулся, опуская плечи. Его бугрившиеся мышцами руки повисли. Присоединившись к группе и натянуто улыбаясь, Владимир обратился к милиционеру:

– Здравия желаю… Какие проблемы?.. Мои документы?! Пожалуйста…

Предельно вежливый экс-сержант подмигнул прижавшейся к Святому журналистке. Старший патруля тщательно проштудировал водительские права и паспорт.

– Вы что, адвокат задержанного? – с легкой издевкой спросил колченогий.

– Ага, на общественных началах, – схохмил Гуляй, вкладывая документы в бумажник. – Хочу взять нарушителя на поруки. Послушай, командир, ведь несерьезно человеку вечер портить только потому, что он в другой куртке паспорт забыл.

Непробиваемый упрямец в форме, раздраженный канителью, разводимой все большим количеством людей, выдвинул контрпредложение:

– Ты друг товарищу, страдающему забывчивостью?

– Друг.

– Вот и давай. Садись в автомобиль и смотайся за документами, подтверждающими личность задержанного. Чем быстрее доставишь в отделение, тем скорее отпустим приятеля, – с непоколебимым упрямством заявил колченогий.

А над улицей волнами катился утробный вой сирены. Машина с проблесковым маячком мчалась по бульвару. Подмога патрулю прибыла достаточно оперативно, в корне изменив ситуацию. У Святого с Гуляем хватило бы силенок и прыти смять и уложить на землю патруль и вновь прибывших милиционеров. Ребята вели себя беспечно, вывалив гурьбой из автомобиля. Но один, то ли из-за лени, то ли педантично следуя инструкции, остался сидеть внутри машины, положив на колени автомат.

«Черт, что за нескладуха. Только стрельбы на московских улицах в честь моего прибытия не хватало. Надо паковаться и ехать в отделение. Дарью подставляю, а это скверно! Затеем дерготню, и неизвестно, чем дело обернется!» – подумал Святой, косясь на чернеющий зрачок автомата.

Из двух зол он выбрал наименьшее, зная по опыту, что с офицером договориться проще, чем с рядовым патрульным.

– Володя, я прокачусь в отделение. Отвези, пожалуйста, Дарью домой! – ровным голосом человека, которому нечего бояться, произнес Святой и, опережая конвой, двинулся к машине.

Вслед за ним сквозь разомкнувшийся круг милиционеров рванула Угланова:

– Ты никуда один не поедешь! Еще поизмываются над тобой без свидетелей!

Фраза предназначалась стражам порядка. Выскочив на проезжую часть, Дарья, не дожидаясь приглашения, юркнула в автомобиль, демонстративно хлопнув дверцей. Словно зарядившись энергией от неуемной журналистки, Гуляй, бесцеремонно толкнув колченогого плечом, прогрохотал рифлеными подошвами армейских ботинок по тротуару. Сквозь лобовое стекло Святой видел, как экс-сержант, сражаясь с заедающим замком передней дверцы «Форда», неестественно оживленно шевелил губами.

«Наверняка меня костерит последними словами за то, что я согласился поехать в отделение. Гуляй предпочел бы силовое решение проблемы с кровопусканием, мордобитием и большой шумихой на ночном бульваре. – Святой вспомнил переполненные агрессией глаза экс-сержанта, хищно мерцавшие в сумраке. – В парне накопилось еще с войны слишком много злобы. Если не избавится, эта чертовщина искорежит Гуляю судьбу. Мирная жизнь тяготит парня».

Журналистка, не вполне оправившаяся от шока, вызванного внезапным появлением человека, которому надлежало греться под средиземноморским солнцем, а не пререкаться с милицией, требовательно дернула Святого за рукав.

– Ты совсем очумел, решив вернуться! – заплетающимся от волнения языком прошелестела Дарья.

– Соскучился! – Святой оглушительно звонко поцеловал девушку в щеку.

Милиционер-автоматчик оглянулся с откровенной завистью. Глубоко вздохнув, он снял оружие с колен и поставил автомат между ног.

По дороге красный «Форд-Фиеста», помигавший себе стоп-сигналами, лихо подрезав, обогнал милицейский автомобиль.

Меланхоличный водитель с нашивками младшего сержанта на погонах определил стиль езды лихача словами:

– Со свистом чешет «фордец». На пожар, что ли, торопится?..