Приговор судьи

– Не так давно?! Да только что! Это же Нестеров, ментяра, хрыч старый, больше некому!

Я так обрадовался хорошей вести, что даже позабыл спросить, откуда она взялась. Однако Гром тут же ликвидировал это упущение.

– Товарищ подполковник, с чего вы взяли? Следов ведь никаких!

– «Здесь русский дух, здесь Русью пахнет», – Леший совсем невесело ухмыльнулся и процитировал хорошо известную с самого детства Пушкинскую строку.

Пахнет? Мы все как по команде втянули носами воздух и делали это до тех пор, пока действительно не почувствовали едва уловимый резковатый запах.

– Дизелька! – выдохнул я, узнав так хорошо знакомый аромат.

– Водка и моча тоже присутствуют, хотя солярки все же больше, – кивнул ФСБшник.

– Против тока воздуха тянуть не может, – сообразил я. – Значит, прет из какого-то примыкания.

– Давай туда!

Леший указал на очередной туннель круто уходящий влево и вниз. До него мы не дошли всего каких-то пару шагов, а потому вполне вероятно, что запах дизтоплива мог распространяться именно оттуда. Его просто не успевало сдувать в главное русло вентиляционной системы.

Что так оно и есть, стало понятно, как только мы свернули. Солярой в этом ответвлении благоухало так, что уже не требовалось особо принюхиваться. Но уверенность в том, что мы на верном пути пришла совсем по другой причине. Не пройдя и полусотни шагов, мы обнаружили пустую бутылку от водки «Егерь». Зеленая этикетка со стонущем от перепоя то ли лосем, то ли оленем была хорошо знакома по частым командировкам в независимую Беларусь. Поллитровка валялась посреди туннеля, и внутри нее было сухо, как у меня в глотке.

– Ты что-нибудь понимаешь? – я с недоумением покосился на Андрюху.

– Идем дальше, – Леший даже не попытался измыслить какую-нибудь гипотезу. – Главное отыскать топливо.

Да, соляра это интересно, – не согласиться с другом было просто невозможно. Соляра это не водка, ее в себя не вольешь, она потребовалась для какой-то совершенно конкретной цели. Только вот какой? И откуда взяться дизтопливу здесь, в мире, где властвуют проклятые головастые? Вряд ли оно могло уцелеть в тех искореженных, занесенных красным песком автомобильных остовах, которые мы видели снаружи. И вообще вполне может так получиться, что лишь техника, прибывшая сюда в брюхе «Калининграда», сохранила свой внешний облик и работоспособность. Пример тому «ЗиЛ», на котором прорывался Олег и мой старикан Т-64.

Вспомнив о танке, я словно ощутил некий толчок в грудь, от которого даже приостановился. Цирк-зоопарк, танк! В нем ведь действительно имелось топливо! А кроме того я видел следы чужой руки на рукоятях топливной системы. Тогда мне подумалось, что кто-то пытался запустить двигатель, а ведь все могло быть совершенно иначе. Некая темная личность просто могла прозаически сливать топливо. Черт побери, но для чего, а главное как эта самая личность смогла протащить его на Базу, причем гораздо раньше, чем сюда попали мы?

Это был далеко не единственный вопрос, который я задавал себе и, увы, ни на один из них не находил ответа. Так что дело уверенно шло к тому, чтобы нафиг забросить вариант с воровством топлива из баков «шестьдесят четверки» и попытаться поискать какое-то менее фантастическое объяснение. Только вот из этого нихрена не получилось.

Следующие полсотни шагов подарили новые находки. На полу туннеля обнаружилась здоровенная, уже основательно подсохшая лужа солярки, посреди которой стояла потертая металлическая канистра. Я сначала даже не заметил тридцатилитровую емкость. Дело в том, что пол, по которому расплескалось топливо, серьезно потемнел и уже не испускал столько света, как весь остальной туннель. Даже сперва показалось, будто впереди дыра, прямо посреди которой неведомым образом проступили три белых цифры «211». Только лишь когда мы подошли поближе и наконец разглядели канистру, стало понятно – число набито через трафарет у нее на боку. Прочитав его, я сразу понял, что это что-то знакомое. Ну да, конечно, я видел этот номер всего полчаса назад. Именно он красовался на башне Т-64.

– Канистра случаем не из твоего танка?

Леший внимательно поглядел мне в глаза. Несмотря на тусклый зеленоватый свет, который исходил от стен, я явственно почувствовал некое недоверие, таящееся в этом взгляде. И еще… Андрюха сказал «из твоего танка». Не «из нашего», а именно «из твоего».

– Посмотрим, что тут есть еще.

Я решил не отвечать на вопрос въедливого, всегда и всех подозревающего ФСБшника, тем более что и отвечать-то было особо нечего. Именно поэтому я отвернулся от друга и, расплескивая подошвами еще не до конца высохшую дизельку, двинулся вперед. Я доковылял до конца лужи и вот там-то остановился как вкопанный. Причина тому имелась, и даже очень веская. На полу, во всю ширину туннеля большими печатными буквами было написано всего одно единственное слово: «СТОП!».

– Что за цирк-зоопарк! – прорычал я, разглядывая темные буквы, контрастно выделяющиеся на тускло светящемся материале.