Приговор судьи

Что же касается лично меня, то здесь страх был совершенно иного рода. Я позабыл о себе, а заодно и о судьбе всего человечества, которое нам вроде как поручили спасти. Все мысли вертелись лишь вокруг судьбы Лизы, и с этим ничего нельзя было поделать. В какой-то момент мне даже стало казаться, что время совершило круг и вернуло нас в Подольск, в тот проклятый день, когда моя подруга угодила в лапы гниды Зураба. Ведь тогда я тоже, сгорая от страха и беспокойства, искал ее… Хотя нет, сейчас я ищу вовсе не девушку. Подчиняясь чьей-то неведомой воле, я иду по следу Анатолия Нестерова, и мне лишь остается надеяться, что он приведет меня к Лизе.

– Вон там! – возглас Олега прервал мои мысли и заставил повнимательней приглядеться к полутораметровому отверстию, видневшемуся у основания одной из стен. К этому моменту мы уже покинули зону красноватого пульсирующего свечения дезинфицирующих установок и оказались в широкой галерее, залитой ярким белым светом. Именно этот свет и помог ясно разглядеть отверстие, вернее то, что его чернота это нечто иное, совсем не похожее на мрак, таящийся в узких темных лазах и ходах.

– Это что еще за цирк-зоопарк?

Я с удивлением и нескрываемой опаской глядел на космы какого-то угольно-черного газа, бешено вращавшегося внутри идеально круглой каменной дыры. Газ был столь плотным, что более походил на жидкость. И все же нет, это был именно газ. Я видел, как от него попытались отделиться несколько туманных полупрозрачных сгустков, которые тут же оказались втянутыми назад, в неистово вертящийся водоворот.

– Полагаешь, Нестеров ушел именно сюда? – Леший с подозрением покосился на меня.

– В коридорах Базы опасно, а это ближайший из технических туннелей, – в моем ответе не прозвучало особой уверенности.

– Полковник, а ты уверен, что мы отыскали именно туннель? Да еще эта черная хрень? – Кальцев указал на запрессованный в каменное жерло антрацитовый смерч. – Она же нас по стенам размажет. И к тому же вовсе не известно можно ли в ней дышать.

Одинцовский разведчик задавал вполне резонные вопросы, на которые у меня, да и у кого-либо другого, увы, не было и не могло быть ответов. Хотя, Олег… Может у него? Может в своих снах…

Я лишь подумал об этом, но спросить так и не успел. И все потому, что откуда-то из глубины коридора, в котором мы стояли, послышался странный, но отчетливо различимый звук или лучше сказать дребезжание, вызванное мелкой высокочастотной вибрацией.

– Тянучка! – едва ли не в один голос закричали все «серые».

– Как, здесь?! Внутри Базы?! – позволил себе засомневаться Леший. – Они же рискуют взорвать сами себя!

– Конец разговорам! Уходим! – я первым рванулся к украшающему стену мрачному водовороту, отчего даже почувствовалось некоторое облегчение. Приближающаяся опасность помогла распроститься с колебаниями и сделать выбор, а правильный он или нет, это станет ясно всего через пару секунд.

Глава 24

Я даже не успел опомниться. Черный водоворот слизнул меня будто яростная волна, которая сбивает с ног, крутит и вертит безрассудного купальщика, пожелавшего получить острые ощущения в штормовом море. Кувыркаясь в кромешной тьме я, кажется, кричал или по крайней мере пытался это сделать, однако все звуки словно впитывались в пористую губку плотного черного газа и я продолжал свое головокружительное падение в полной оглушительной тишине. Сколько продолжался этот полет, сказать было невозможно, должно быть всего несколько мгновений, но только они показались для меня целой вечностью.

Закончилось все резко и неожиданно, когда меня вышвырнуло на какую-то очень гладкую поверхность, по которой я словно по льду проскользил метра три-четыре. Отдуваясь от только что перенесенных страхов, стараясь унять как отвратительное тошнотворное головокружение, так и бешено колотящееся сердце, я принялся ошалело оглядываться по сторонам. Опасности вроде не наблюдалось. Туннель. Еще один туннель. Круглый в сечении и очень узкий. Выполнен из какого-то мутного полупрозрачного материала, который светился зеленоватым фосфоресцирующим светом. Именно благодаря этому свечению внутри и возможно было видеть.

Когда я попробовал подняться, то зацепил ногой какой-то предмет, и тот со скрежетом отъехал в сторону. Опустив взгляд, я понял, что это лопата, та самая лопата с укороченным черенком, которую я снял с танка и превратил в свое оружие.

Взгляд на штыковку мигом навел сразу на три мысли. Первая – хорошо, что она не потерялась, и я все еще имею чем защищаться. Вторая – а ведь в круговерти, из которой я только что выбрался, отточенный стальной край преспокойно мог оттяпать мне голову. И, наконец, третья – а что как сейчас прямо в меня влетит мачете Олега, топор Кальцева или какая другая железяка из экзотического арсенала «серых»?