Приговор

   В работе, как и в жизни, были свои лидеры и те, кто работал с ленцой, с хитрецой и часто не выполнял вполне реальную незавышенную норму. Были и те, кто делал по три нормы. Если Цыган очень старался, то от усердия прикусывал язык. Но у него почему-то не получалась даже эта простейшая работа, с которой, говорили, справлялись даже незрячие. Насос наоборот не хотел стараться, работал с неохотой. За движениями рук Минака было трудно даже усмотреть. Четко, быстро, ни одного лишнего движения. В 10.30 часов в цех зашла женщина-контролер:

  - Ого, кого-то дернут на свиданку, - сообщил всезнающий Фикса.

  - Захаров Виктор Иванович, - громко назвала контролер, читая заявление.

  - Витек, к тебе зазноба? - улыбнулся Фикса.

  - Нет, отец, наверное. Только он ходит. Зазноба...

  Но что? Как назвать причину, почему ни разу не пришла Вика. Забыла? Разлюбила? А любила ли она его?

  Знакомая дорога через пищеблок. Красивая женщина в белом халате с двумя крепкими осужденными-поварами в белых куртках и поварских колпаках выносят из варочного цеха большую сорокалитровую кастрюлю мяса.

  - Привет, Жень! - поздоровалась контролерша с комнаты свиданий. - Ты все хорошеешь!

  - Что мне не хорошеть с такими мужиками и на вольных харчах, - пошутила Женя.

  "Заведующая", - догадался Виктор.

  - Это, Евгения Ивановна, не мужики, а осужденные, - в тон ей пошутила женщина-контролер.

   Обе женщины весело засмеялись. Может быть, вспомнили какой-то случай из жизни СИЗО, оставшийся по этой теме в их памяти. Виктор со своей выводной прошли мимо остановившихся поваров. Евгения Ивановна ключом открывала дверь. "Разделочный цех", - прочитал Виктор. Вышли с пищеблока, прошли несколько железных дверей-решеток через улицу к комнатам свиданий в левом крыле административного здания.

  - Девушка, а кто пришел, отец? - спросил Виктор и, поймав строгий взгляд контролера, поправился: - Извините, гражданин начальник.

  Женщина улыбнулась. Ей явно льстило робость этого симпатичного молодого человека перед ней. Посмотрела в заявление, прочитала и, нахмурившись, сказала:

  - Нет. Нестерова Виктория Викторовна. Жена или невеста?

  От этих слов Виктор оглох. В горле сжалось, сердце забилось. Он даже не расслышал вопроса, кто ему Нестерова, который задала контролерша.

  " Вика! Вика! - как заклинание стучало в голове. - Ты пришла! Почему так долго тебя не было?" Он был уверен, что задаст сто вопросов сразу, но, увидев Вику, не смог задать ни одного. Он молчал, просто смотрел на нее и молчал. Вика, бледная, тоже, наверное, от волнения, первая пришла в себя. Взяла в руку трубку телефона, показала жестом Виктору, чтобы он взял тоже трубку. Улыбнулась, как раньше по-детски, открыто и мило.

  - Здравствуй, котик. Здравствуй, родной, - голос у Вики дрожал. - Это я, я виновата, что ты здесь, - она вытерла слезу со щеки: - Прости меня, если сможешь. Прости. Я себе этого никогда не прощу, - она заговорила быстро. Виктор от волнения даже плохо понимал, о какой своей вине она говорит.

  - Что ты, Вика, причем здесь ты, - наконец выговорил он.

  - Милый, я бы порвала все решетки и была бы с тобой. Если это было бы возможно. Что говорит следователь? - Вика вопросительно посмотрела на Виктора.

  Он пожал плечами:

  - Я не знаю. Я даже не знаю, толкал ли я Игоря или нет. Я на суде, наверное, так скажу, пусть решают. Но я буду честен, по крайней мере, перед своей совестью, - Виктор опустил голову.

  - Что ты говоришь? Какая совесть?! - глаза Вики стали чужими от этих слов. Он даже вздрогнул, она это или похожая на Вику девушка. - Витя, какая совесть? Это несчастный случай. Пьяный упал. О чем ты говоришь, Захаров?!

  Вика назвала Виктора по фамилии и стала совсем чужой. Неужели в одном человеке могут жить два совершенно противоположных человека. Неужели можно быть и милой, и доброй, и злой, и колючей? Он совсем не знал своей Вики, ее духовного мира. Любовь закрыла ему глаза. Он видел только самую хорошую, самую добрую любимую девушку и совсем не знал, какая она может быть. Вика еще долго объясняла ему, как вести себя со следователем, что говорить на суде. И во весь остаток времени, которое пролетело как один миг, она не сказала ничего о себе. На вопрос, как она, Вика махнула рукой. Нормально. Главное тебе вылезти отсюда любой ценой.

  - Как вылезти, а если я действительно убил человека!?

  - Какого человека?! Не говори глупости. Он сам упал. Любой ценой выйди отсюда, понимаешь?

  Виктор словно не понимал, о чем она говорит, или она тоже совсем его не знала.

  Дверь открыли:

  - Заканчиваем, - голос контролера. - Свидание окончено.

  Вика снова улыбнулась и будто маску сняла. С лица сняла одну, надела другую.

  - Все, котенок. Я верю, все будет хорошо. Удачи тебе.