Приговоренная к смерти. Выжить любой ценой

— Это не только мой ребенок, но и твой тоже, Глеб, как ты можешь так говорить?

Вдруг муж подошел ко мне очень близко, с ненавистью взглянул мне в глаза и четко сказал:

— Это еще не доказано. Я не знаю, откуда взялся этот ребенок. Если он родится, я сделаю анализ ДНК, тогда и поговорим.

Я во все глаза смотрела на мужа и не могла поверить, что эти страшные слова произнес именно он.

— Если родится? О чем ты говоришь, это же наша плоть и кровь.

— Я этого не знаю.

Меня начало подташнивать от того шока и ужаса, который я переживала, слушая слова Глеба.

— Глеб, ты что такое говоришь, это же наш ребенок. Твой и мой. Чей же он может быть еще? Ты ведь мой первый мужчина….

— Возможно, не последний. Я же не знаю, как ты проводишь тут время, пока я зарабатываю деньги, чтобы содержать тебя и твою семью, кого ты сюда водишь, чтобы развлечься.

— Кого я сюда вожу? — не выдержала я. — Кого я могу сюда водить, скажи мне? Я целыми днями сижу в этом доме, убираюсь, стираю и готовлю. Моя жизнь ничем не отличается от той, которую я вела раньше!

— Так ты еще и недовольна своей судьбой? Может быть, я даю тебе и твоим родителям мало денег? Неблагодарная! — крикнул Глеб и ударил меня по щеке, наотмашь, с оттяжкой.

От неожиданности я потеряла равновесие и упала. Он подошел ко мне, наклонился и сказал:

— И чтобы я больше не слышал от тебя ничего подобного.

А потом просто отодвинул меня ногой и вышел из комнаты.

Это был лишь первый тревожный звонок, который я не услышала. Я просто не знала и не могла поверить, что такое бывает, придумывала тысячи объяснений и оправданий действий мужа и боялась думать о истинной природе его поведения.

Другая история произошла примерно через два месяца после того, как я узнала, что беременна. У моего брата Ильи был день рождения, я зашла за ним в школу, поговорила с его учителем об успеваемости мальчика, потом мы пошли домой, где я поздравила брата и подарила маме платье, ведь это был и ее день тоже. Когда я возвратилась домой, Глеб уже был там. Я спросила, хочет ли он есть, но Глеб молчал. Не отвечал он и на вопросы о своем самочувствии и том, как прошел день на работе. Я отчаилась услышать ответ хотя бы на один вопрос и замолчала. Внезапно Глеб повернулся ко мне — его лицо было перекошено от гнева.

Я смотрела на него и не могла поверить, что этот разъяренный мужчина — мой любимый Глеб. Его прекрасные карие глаза стали почти черными от злости, веко левого глаза слегка подергивалось, чувственные губы в одно мгновение стали тонкими, как ниточки, и посинели от злости.

— Где ты была сегодня? — отчеканивая каждое слово, спросил муж.

— Ездила к маме, у Илюши ведь сегодня день рождения… Я же так готовилась, купила ему красивую машинку, красную, он так давно о ней мечтал. А маме платье, темно-зеленое. Ты ведь знаешь, у мамы столько лет не было обновок, Глебушка. Она была очень рада, вся светилась от счастья, — вдохновенно начала рассказывать я.

Глеб, казалось, вовсе не слушал. Он сел на кровать, спиной ко мне, и рассматривал репродукцию «Крика» Мунка, которая занимала почти всю стену.

— А, знаешь, сегодня я проходила мимо садика и видела деток. Они меня помнят, представляешь? Так радовались, махали мне ручками… Столько воспоминаний… Может, мне удастся вернуться на работу, я ведь так к ним ко всем привязалась, Глеб? Как думаешь, может, когда наш малыш подрастет, я смогу вернуться туда на работу? Вот было бы здорово, я бы работала, и дочка или сынок, но лучше дочка, были бы под присмотром. И маму бы не пришлось просить с ней сидеть, и я бы не только домом занималась, но и тебе помогала. А потом она подрастет, пойдет в школу. Будет на всякие кружки ходить, я университет закончу, буду в школе работать. А потом она в университет поступит, профессию получит, замуж выйдет, внуков нам нарожает. А что, как здорово, дом большой, всем места хватит, — сказала я и протянула руку, чтобы погладить мужа по спине, но как только коснулась его — он резко повел плечом, и от неожиданности я отдернула руку.

— Ох, Глебушка, что-то я размечталась. Пойдем, все-таки ужином тебя накормлю, ты же так устал, — вновь я пыталась начать разговор, но муж упорно молчал.

— Где ты была сегодня? — вновь спросил он.

— Милый, ты так устал, что даже не слушаешь, что я тебе рассказывала… про маму, Илюшу и деток из садика. Ой, кстати, мама, папа, Илюша, Дашенька и Машенька тебе приветы передавали. Они нас на выходные к себе ждут, мама сказала, что пирог испечет, ягодный, как ты любишь, и котлетки сделает свои фирменные. Очень уж они по нам соскучились. Ну как, съездим к ним?