Приговоренные к безумию

– На комоде стоит неповрежденная чашка, со­держащая различные наркотические вещества. Ос­татки их обнаружены и на полу. Очевидно, Грин продолжал принимать их после появления симпто­мов инфекции. На простынях следы спермы, указы­вающие, что он был способен мастурбировать или вступать в сексуальный контакт с Уэйд незадолго до смерти. Вскрытие покажет, как именно он себя удовлетворял. На теле Уэйд нет признаков недавней сексуальной активности.

– А где, черт возьми, он сам? – осведомился Бэкстер.

– Сейчас мы до него доберемся. Судя по всему, Уэйд провел последние часы, закрывшись в спаль­не, где принимал наркотики и мастурбировал, а Уэйд тем временем развлекалась в гостиной – ела что попало, пила, смотрела видео. Грин вряд ли был интересным компаньоном, но жить в квартире на Парк-авеню, где вдоволь пищи, алкоголя и нарко­тиков, было лучше, чем проделывать рискованные трюки на улицах, за которые могли доставить в участок. Она именно этим занималась до встречи с ним.

Трухарт снова поднял руку, но Бэкстер толкнул его локтем, покачав головой.

– Не мешай, – шепнул он. – Ей сейчас не до тебя.

– За последние три дня с Грином трижды пыта­лись связаться, но Уэйд не отвечала на сигналы. Ей было неинтересно исполнять обязанности секретарши. Сегодня во второй половине дня она, очевидно, хотела куда-то выйти для разнообразия, но ее одежда была в спальне, где заперся Грин. Думаю, девоч­ка постучала в дверь, но он не открыл. Тогда она со злости начала пинать дверь ногой, так что на паль­цах остались ссадины. – Ева мысленно представля­ла себе все это, почти физически ощущая досаду Ханны. – Она идет в кухню – после «джаза» всегда тянет на сладости – ест мороженое и пишет на столе шоколадным соусом слово «задница». Обора­чиваясь, Ханна видит перед собой Грина. Он выгля­дит жутко – глаза красные, из носа течет кровь, от него пахнет, как от помойки. Похоже, он все эти дни не менял белье. Если он думает, что она будет спать с ним сейчас, то напрасно.

Ева снова представила себе кухню с белыми плитками, покрытыми кровью.

– Ханна говорит ему это, и он бьет ее по лицу с такой силой, что она роняет на пол чашку с мороже­ным, отлетает назад и ударяется головой об угол стола, оставив на нем куски кожи и волосы. Ее зре­ние затуманивается, но не настолько, чтобы не увидеть, как Грин хватает большой серебряный нож. Ханна закрывается руками, и нож разрезает ей ладо­ни. Она пытается убежать, и кровь брызжет на бе­лые стены. Грин больше не наносит рубящих уда­ров – только горизонтальные, справа налево, слева направо. Девочка кричит, умоляет его остановиться, но удары ножом настигают ее снова и снова – по спине, по плечам. Она скрывается в обеденной нише, но Грин обнаруживает ее там и перерезает сонную артерию. Девочка уже мертва, хотя еще этого не знает. Она думает, что сможет выбраться, бежит в гостиную и ползет на четвереньках по бе­лому ковру. Тогда Грин начинает наносить удары сверху.

– Господи! – прошептал Макнаб.

– Он уже не помнит, кто она, и его это не забо­тит. – Ева смотрела на экран с окаменевшим ли­цом. – Ханна больше не кричит, но в голове у него звучат ее вопли. Грин швыряет на пол чашку, разби­вает экран, опрокидывает столы, разрезает обивку дивана, потом возвращается в спальню, но ничто не может облегчить его боль. Тогда он открывает двери на террасу, выходит туда, весь перепачканный кро­вью, и кричит – кричит на транспорт внизу, на со­седку напротив, которая выбежала на свою террасу. Соседка возвращается в комнату и звонит в поли­цию, но все уже кончено.

Ева вызвала на экран изображение террасы. Ник Грин лежал на спине в луже крови. Он вонзил нож себе в сердце.

* * *

– Я просмотрел диски камер слежения.

Не желая уходить из лаборатории, Макнаб устроился в углу. Ему нравилось слышать знакомый компьютерный жаргон, на котором Фини и Джейми обсуждали дальнейшие меры, а Рорк выносил свое суждение. Макнаб знал, что они вплотную подошли к моделированию вируса. Как только им это удаст­ся, они смогут ему противостоять.

Ева подошла к нему. Она сама не понимала, с какой целью забрела в лабораторию – разве только отвлечься от собственных мыслей.

– Вот наша девочка, – продолжал Макнаб, вы­водя изображение на экран. – Входит в дом вместе с Грином. Консьерж видел их. До этого она ни разу там не появлялась. Чертов извращенец щупает ей задницу. А ведь он ей в отцы годится!

– Она пришла добровольно. – Ева изучала ли­цо девочки. Соблазнительная улыбка, блестящие глаза…

– Ну, это не делает его меньшим извращенцем. До полудня никто ее не видит, а когда она уходит днем, то возвращается к вечеру. Обычно прино­сит пару сумок с покупками из дорогих магазинов. Должно быть, Грин платит по счету. Девчонка думает, что ей повезло.

– А вместе они выходили?