Приговоренный

– Бальзам?! – Максим остановил запись на диктофоне, задумавшись над сказанным. – Да… давайте… грейте… А то он остыл, наверное.

Анжела тут же сорвалась с места, подхватила миску и отправилась в соседнюю комнату. Посреди пути ее как будто слегка ударило током, и она остановилась как вкопанная.

– Ой! А что же это получается – был у нас маньяк, родилась от него Ольга. Сорок лет тишина. Появился новый маньячило, и тут же Оленька вернулась? И вы с ней приехали?! Прям сериал какой-то!

– Анжелочка, вы лучше идите бальзам греть. А про маньяков меньше болтайте! Помните, что я вас на диктофон записал.

– Я бегу, бегу! Вы только скажите – это точно у нас новый маньяк появился? Правду говорят? – Фантазии в голове Анжелы, казалось, разыгрались не на шутку и теперь не давали ей покоя.

– Нет, не правду! Это не маньяк! Это что-то другое… Понятно?!

Максим замолчал, осмысливая свои собственные слова. Анжела несколько секунд ждала продолжения его речи, но в итоге развернулась и ушла греть бальзам.

– Понятно… Понятно, что ничего не понятно! – пробурчала себе под нос простодушная толстушка.

Максим стоял перед зеркалом и смотрел то на фото Ольги на аватарке, то на себя в зеркале.

«Значит, ты у нас никаких не аристократических кровей, красавица! И родом ты из Апшеронска!»

– Как хорошо, что я в салоне осталась! – Голос Анжелы из соседней комнаты перекрывал шум дождя на улице. – Говорят, клиентов не будет, все по домам сидят. Еще водой все затопит. А я тут такого мужчину встретила… полковника.

– Я подполковник… юстиции.

– А все равно звучит красиво! Девчонки все завтра обзавидуются, дуры такие.

– А они все тоже спят с мужиками за деньги? – Что-то злое должно было встать между ними, чтобы прекратить этот спектакль.

Анжела затихла и через пару секунд появилась в дверном проеме.

– Зачем вы так? – Девушка с голосом обиженного ребенка искренне пыталась понять причину оскорбления.

– Ни за чем… просто так… – Максим бросил на стол купюру в тысячу рублей и вышел из салона. – Сдачи не надо!

Мокрый насквозь китель Симонов разложил на диване. В ящике одного из столов, негласно считавшегося «симоновским» и запиравшегося на ключ, майор держал сменную рубашку. Как раз для таких случаев. И еще щетки для брюк и обуви.

Что-то еще его раздражало. Михаил огляделся вокруг и сообразил, в чем источник проблем. Он взял в руки пульт от телевизора и замер в шаге от него, готовясь нажать кнопку отключения.

Активная и немного взъерошенная журналистка лет двадцати, больше смахивавшая на студентку-третьекурсницу, беспорядочно размахивала свободной от микрофона рукой и пыталась привлечь внимание зрителей к большому грузовику, который несся по бурным водам местной реки и с ходу врезался в опору бетонного моста. Чуть накренившись, мост простоял всего несколько секунд. Опора вылетела из-под него и унеслась дальше вместе с разбитым грузовиком. А два пролета, четко по центру моста, сложились, как карточный домик, и перекрыли середину речки. Бурлящие потоки грязной воды стали разбиваться о неожиданную преграду и разлетались вокруг миллионами мелких брызг.

Симонов нажал на кнопку, и экран телевизора погас. Почти тут же новая молния за окном осветила на мгновение всю комнату. Майор подошел к последнему окну, жалюзи которого еще не были опущены, и выглянул наружу, оглядел улицу Ворошилова в обе стороны.

Дождь, вновь набравший силу, свирепствовал над всем Апшеронском. По улице – по тем краям, которые примыкали к тротуарам, – текли настоящие ручьи, грозящие слиться в одну большую реку. Машин видно не было. Даже управление полиции, жизнь в котором никогда не затихала, сейчас казалось вымершим. Всех отправили на помощь в Туапсе или на помощь с эвакуацией жителей горных деревень. В здании управления светились только окна оперативного штаба на втором этаже.

Михаил собирался опустить жалюзи, как вдруг заметил на противоположном тротуаре одинокую мужскую фигуру под не спасавшим ни от чего зонтиком. Кого понесла нелегкая на прогулку в такой момент? Симонов пригляделся и понял, что мимо здания проходил тот, кто приехал за его головой в его родной город.

Лебедев пошел мимо управления полиции специально. Он знал, что этого не стоило делать. Но что-то в глубине души толкало «важняка» навстречу опасности, точнее, навстречу конфликту.

В здании управления светились только пара окон на втором этаже. И сейчас в его проеме появился человек.

Лебедев остановился под тусклым фонарем. Заливаемый струями дождя, он вглядывался в освещенный оконный проем. Кажется, это был Симонов. И, кажется, он смотрел на Максима. И, возможно, узнал его.

Лебедев помедлил секунду и свернул налево, в небольшой и совершенно темный переулок. Достал смартфон и мокрыми пальцами отыскал номер телефона своего помощника.

– Добрый вечер, Максим Евгеньевич! – На том конце трубки были слышны радостные голоса, звон бокалов и столовых приборов.

«Развлекается опять, бездельник!» – немного завистливо подумал Лебедев.

– Александр, помнишь нашего психолога?

– Ольгу Петровну? Конечно!

– Мне нужна вся информация по ней, слышишь меня? Вся! И как можно быстрее.