Приговоренный к власти

— Ну и что? — спокойно спросила она. — Ты, что ли, не бандит? Тоже ведь в лагерях куковал, думаешь, никто не знает? Сейчас у нас не разберешь, кто там кто, все перевернулось. В Госдуме нашей воры да жулики сидят и законы для нас сочиняют. Так что цени по тому, что видишь, а в прошлое не заглядывай. Сергей человек достойный. И фирма у нас достойная. Дай ей Бог счастья и удачи. Главное, что мне нравится, — молодые все. Я как на работу приду, так прям расцветаю, до вечера здесь торчу.

— Да, народ у нас молодой… Секретарша нашего президента Максакова так вроде вчера только школу кончила?

— Наташенька Максакова? — баба Маня уже протирала столы влажной тряпкой. — Наташеньку Максакову не трожь. Девочка юная, но не по годам строгая. По-английски шпарит, как английская королева, а теперь каждый день ходит на курсы французского, и дома, говорят, еще испанский учит. Она дочь самого близкого друга Сергея Павловича. Без фальши девушка. Есть на пальце бриллиантик — так настоящий, есть цепочка золотая на шее — так не медяшка начищенная.

— А с кем у нее роман? — изобразил игривость Лешка.

— А ни с кем! Жизненный карьер она хочет делать. Такие девушки мечтают свой банк открыть, им всякие романы — побоку. Да и то учитывай, соколик, что Сергей Павлович всякие романы на фирме не одобряет, а даже наоборот. Это все знают, хотя сам-то он, родимый, со стервой Антониной этой, ай, что было, то прошло. На стороне у Наташеньки Максаковой, может, кто и есть, а на работе… На работе у нас только двое холостяков. Ты да Ромка Малишевский, который вечно у своего компьютера сидит. Но этот никогда не женится.

— Это почему же? — весело спросил Лешка, радостно отметив, что, получив информацию по личности Наташи Максаковой, он плавно перешел к разработке второго подозреваемого — компьютерщика Малишевского, и характеристика на него обещалась быть столь же глубокой, как и на Наташу.

— А потому, что Ромка Малишевский в душе своей похабник. Если его, к примеру в Париже, в Лувр пустить и окажется он перед Венерой Милосской, то коль в зале никого не будет, он ее, Венеру эту, тут же всю облапает руками своими грязными. Говорю тебе, соколик, залапает статую, словно бабу живую! Вот он какой!

Лешка слегка опешил.

— Венера Милосская? В Лувре?

Она глянула на него искоса насмешливым глазом и горделиво засмеялась.

— Что, офонарел? Думаешь, я Венеру Милосскую не видала? Ты не видал, а я видала. В прошлом году Сережа нас в Париж возил. Половина банка весной в Израиль поехала, а вторая половина осенью в Париж. Мне Израиль без интереса, а вот Париж с детства любила, как фильмы про него глядела. Страсть как мне и живой Париж понравился, теперь копейку коплю, чтоб еще раз съездить. Там я Венеру Милосскую и видала в самом Лувре. Красивая баба, фигура у нее русская. У меня в молодости такая же была, хочешь верь, хочешь не верь.

Лешка присмотрелся к тяжеловесной стати уборщицы (ей было явно чуть-чуть за пятьдесят) и сказал твердо:

— Верю, баба Маня, ты и сейчас хоть куда. Так что — Малишевский — Венеру лапал?

— До этого не дошло. Но смотрел на нее так, что, останься один в зале тут же бы на нее, бедняжку, как на живую кинулся, а она бы и защититься не могла от охальника, потому как без рук. Но вообще-то он парень справный, а мастер, говорят, от Бога. Тихий. Сидит себе у своей машины круглые сутки, и его силком домой гнать надо. Хороший работник, но я так полагаю, что какая-то в нем червоточинка есть. Не верю я, когда молодой мужик за девками не бегает, а при виде статуи у него сердце заходится и глаза закатываются. Водки не пьет, не курит и вообще не безобразничает. Такие к старости большими подлецами становятся. Доигрывать начинают то, что в молодости не свершили. Но Ромку мне, однако, жаль. Одинокий он, как перст.

— И даже без друзей? Они, кажется, с Лазаревым на дружеской ноге?

— У Коли Лазарева друзей нет и быть не может. Коля Лазарев за границу глазом косит, все мечтает международные связи для банка завести, да я так полагаю, что нам это еще рановато. За полтора года никаких связей не навел, хотя каждый месяц за границу ездит. Сережа ему сказал: как первую связь заведешь, так у тебя и зарплата будет приличной, а пока бегай голодный, на голодное брюхо нога легкая и ум быстрый. Вот Коля наш и мечется. Но когда-нибудь эти связи заведет и будет третьим человеком на фирме.

— Третьим? А почему не вторым после президента?