Приговорённые к совершенству

Понимая, что на его уровне проблемы связанные с образованием психосимбиота не решить — для их решения могло не хватить всех ментальных и технологических ресурсов «Эта» цивилизации в целом — Омега-Центр через ноосферу третьей планеты телепатически вышел на естественное базовое сознание человека Ольги и, локализовав её положение в образовавшемся разрыве континуума, переместил женщину в Большое Облако. Где — теоретически — она оказывалась недоступной не только для Сорок Седьмого и Базы, но и для девятимерного Координатора Малой Ячейки. А также, чтобы свести к минимуму количество образующихся инвариантных миров, вместе с ней переместил всех, попавших в разрыв хронотопа, спутников этой женщины. Однако, из-за недостаточной чувствительности сенсорных приёмников, попавшие в тот же разрыв террористы ускользнули от внимания Омега-Центра. Зверь, разумеется, не остался не замеченным: разрыв равный по времени тридцати пяти миллионам обращений планеты вокруг звезды проявился настолько ярко, что его обязательно зарегистрировали бы и гораздо менее чувствительные датчики. И именно в сознание этого Зверя, следуя рекомендациям Пси-Контролёра и Подмножества 13, решил внедриться Омега-Центр — во-первых, нельзя было оставлять на планете столь выдающийся анахронизм, а во-вторых: тридцать пять миллионов лет разницы гарантировали отсутствие близкого родства между Зверем давно вымершего вида и в сравнении с ним возникшими совсем недавно индивидуально мыслящими аборигенами третье планеты.

* * *

Юрий проснулся ровно через час и, сменив Сергея, заступил на дежурство. За это недолгое время исчезнувшее чудовище себя, по счастью, никак не проявило, и, забираясь в маленькую тёплую землянку, Голышев надеялся выспаться: вызванное визитом монстра волнение улеглось, мысли об Ольгиных сверхспособностях и её обещании телепатически сообщить Свете о приключившемся с ними казусе смягчили беспокойство за оставшуюся в будущем беременную жену — отчего бы и в самом деле не выспаться? Ведь в полевых условиях пяти часов сна бывшему десантнику — за глаза.

И Сергей не обманулся в своих надеждах: точно в восемь, будто разбуженный будильником, проснувшись и выбравшись из землянки, он услышал от Меньшикова, что за оставшуюся часть ночи ничего тревожного не произошло — ни возвращения Зверя, ни, главное, появления местных жителей.

По-летнему светило утреннее январское солнце — второй день их пребывания в «голоценовом оптимуме» намечался не менее тёплым, чем первый. Позавтракав изжаренным вчера мясом косули, недавние противники заговорили о перспективах своего существования здесь, в совершенно им незнакомом мире. Конечно, всё зависело от того, как быстро Ольга — а вернее, фантастический симбиот Ольга 47 — удосужится их вызволить из этого провала во времени, из этого (будь он неладен!) климатического рая. Хорошо — если в течение нескольких дней, а если дольше?

— Что ж, Юра, будем «опрощаться», — невесело пошутил Сергей. — Сделаем луки и стрелы, научимся из оленьих шкур шить малицы и мокасины, воткнём в волосы орлиные перья и посватаемся к местным людоедочкам. Если, конечно, они нас не скушают раньше — ну, до того, как мы научимся понимать их язык.

Однако Меньшиков, свято веривший каждому Ольгиному слову, не принял мрачноватой шутки Сергея и в ответ нарисовал картину не столь живописную, но значительно более оптимистическую.

— Нет, Серёжа, раз Ольга сказала, что ничего плохого с нами не случится, то — не случится. И надолго мы здесь не застрянем — уверен.