Приговорённые к совершенству

Поняв, что на уровне предсознания ни «бессознательного», ни «квазилогического» ещё не существует, в то время как сам предразум уже страдает от смутного ощущения своего будущего несовершенства, Омега-Центр пожалел Зверя и через континуум бесконечно неопределённых измерений соединил его зачаточное психополе с мощным коллективным разумом обитающих на второй планете звезды К6 биологически сходных крупных насекомоядных существ. Сделавшись частью мономенталитета К6, Зверь, естественно, не мог не преобразиться: из-за небольшого изменения в протекании биохимических реакций побелев внешне, и став квазиразумной телепатически общающейся особью — внутренне.

В связи с чем следует заметить, что со стороны Омега-Центра, соединившего психику Зверя с мономенталитетом К6, это был очень неосторожный шаг: через образовавшееся квазисознание психосимбиот «Ольга 47» мог при желании «подключиться» к коллективному разуму К6. И хотя, казалось бы, для преобразования психосимбиота в полный логический девятичлен это не имело существенного значения, но… не зря же Подмножество 13 предписало Омега-Центру не предпринимать никаких самостоятельных действий!

* * *

Менее чем через час после того, как Сергей с Юрием ушли в разведку, Ольга вдруг зазвала в «Уазик» с интересом осматривающих местность и наслаждающихся «доисторическим» январским теплом Ивана Адамовича и Олега.

(Садитесь скорей в машину. Сейчас что-то произойдёт. Что? Не знаю. Это — не от меня. Ни от кого из нас. База противится, но нестабильность на седьмом уровне континуума нарастает. А Координатор Малой Ячейки ещё не определился с выбором. Скорей садитесь.)

И только-только они втроём забрались в «Уазик» — всё вокруг озарилось сначала розовым, затем зелёным, а потом золотистым светом. А ещё через миг всё исчезло — с чмокающим хлопком четвёртый инвариантный мир свернулся в виртуальную сингулярность второго рода. Вытолкнув актуализовавшие его объекты в девятнадцатимерный континуум Большого Облака.

Поглядывая из окон парящего наподобие аэростата «Уазика», Ольга, Иван Адамович и Олег во все глаза искали хоть каких-нибудь границ в окружающей их беспредельности. Голубой, лиловой, синей, сиреневой, розовой, золотистой, жемчужной, белой — с проскальзывающими время от времени меж облачными громадинами гигантскими бесшумными молниями. Не имеющей ни верха, ни низа — насквозь пропитанной лучезарным светом, но без каких бы то ни было намёков на Солнце.

— Оленька, где мы? — когда к изумлённому Ивану Адамовичу вернулся дар речи, то не столько затем, чтобы получить ответ, сколько из-за растерянности и замешательства он обратился к жене.

— Не знаю, Ванечка, — ответила тоже смешавшаяся Ольга, но сразу же уточнила: — Нет… теперь, кажется, знаю… не на Земле… и вообще — не в нашей Вселенной… в другом измерении…

Услышав это «исчерпывающее» дополнение, Иван Адамович успокоился и закурил «беломорину». Однако юное любопытство Олега этим ответом женщины не было удовлетворено, и он, немного помявшись, смущённо переспросил:

— Оля, простите, пожалуйста, но если мы в другом измерении, то почему здесь всё, как у нас на земле? Ну, не на земле, конечно, а в воздухе? Будто на планере или на воздушном шаре. Нет, я на них не летал, но из окна самолёта видел. Похоже. Ну — когда над вершинами облаков. Только здесь они почему-то со всех сторон — ни верха, ни низа. Хотя…

Олег вдруг обратил внимание на одну существенную, если не сказать, парадоксальную особенность.

— Низ, кажется, есть. Ну — там, где днище «Уазика». Мы ведь будто вращаемся… а может, и нет… может, это облака вокруг нас вращаются?.. но всё равно… если здесь только воздух, то почему мы не в невесомости?.. Ну, как космонавты?.. не плаваем по кабине?..