Приговорённые к совершенству

— Не перережет, Серёженька, — серьёзно отозвалась Ольга, — служа мне, Иркат никому не перережет горло. И даже — не служа мне. Правда, Иркат, ты ведь больше никого убивать не будешь?

— Не буду, Богиня. Без твоего приказа никого убивать не буду.

— Оленька, не задавай этому симпатичному юноше таких сложных задач. — Прокомментировал Иван Адамович. — Даже мне или Сергею нелегко без оговорок принять заповедь «не убей», а ты хочешь навязать её мальчику эпохи энеолита. Вспомни Библию: ведь там эта заповедь, в отличие, скажем, от заповеди «соблюдай день субботний», не является абсолютной — заповедав не убивать, Моисей тут же призывает казнить смертью прелюбодеев, идолопоклонников, мужеложцев и прочих нечестивцев. Не говоря уже об убийствах на войне, которые не просто оправдываются — освящаются именем Бога. По-моему, от Ирката более чем достаточно обещания не убивать без твоего приказа.

— Наверно, Ваня, ты прав, — согласилась Ольга, — нельзя требовать от человека, чтобы он одним скачком перепрыгнул несколько ступеней. Такой максимализм ничего, кроме вреда, не принесёт. Иркат, — Ольга вновь обратилась к юноше, — повтори мне своё обещание не убивать никого без моего приказа.

— Обещаю, богиня, — данную прежде клятву, не задумываясь, подтвердил юный воин, — но только, — Иркату пришла в голову неожиданная мысль, — если на тебя нападёт плохой человек, я ведь не успею спросить разрешение. Когда плохой человек натягивает лук, берётся за нож или копьё — его надо убить немедленно. Не то он убьёт тебя. Нет, не тебя, — поправился юноша, — тебя никто не может убить. Его, его или его, — Иркат поочерёдно указал рукой на Ивана Адамовича, Сергея, Олега и Юрия, — я всё равно не успею спросить разрешение. Скажи, богиня, что мне делать, если на них нападёт плохой человек?

Ольга задумалась: да, приказ — штука обоюдоострая. Чуть что выходит из предусмотренных рамок — всё летит кувырком. С другой стороны, если жёстко не контролировать этого отчаянного мальчишку, он может натворить таких дел…

— Вот что, Иркат, — после недолгой паузы ответила женщина, — всем, кто находится рядом со мной, не угрожает никакая опасность. Моей силы хватит, чтобы защитить всех, кого я захочу. Другое дело, если ты окажешься в том мире, где меня не будет. Тогда, в случае нападения плохого человека, можешь его убить. Но только — если он действительно нападёт…

Ольга осознавала недостаточность своих аргументов — в реальной обстановке, когда всё решают мгновения, попробуй, определи, с какой целью человек взял в руки копьё? — но ничего лучшего ей не пришло в голову. И даже её метасознание, подкреплённое психосимбиотической связью с Большим Облаком, не подсказало женщине лучшего пути — целенаправленное вмешательство в умственную деятельность Ирката было бы грубым посягательством на неотъемлемое право каждого человека оставаться самим собой…

Из состояния задумчивости Ольгу вывел вопрос Змея: — Олечка, неужели ты и твои спутники прямо сейчас собираетесь возвратиться на Землю? Ни денёчка не отдохнув в раю?

Не успела женщина ответить рептилии, как к ней обратился Сергей.

— Оля, а наше возвращение возможно? Этот призрачный двадцатимерный сторож нам не помешает? Ведь, как я понимаю, «Эта» цивилизация ни перед чем не остановиться, чтобы удержать нас в Большом Облаке?

— Нет, Серёжа, отныне в наши дела «Эта» цивилизация вмешиваться не будет — Большое Облако имело с ней серьёзный разговор. — Ответила Ольга. — Теперь мы сами по себе — зародыш четвёртой сверхцивилизации… Ой, мужики! — чуточку помолчав, не в лад с предыдущими словами воскликнула жена Ивана Адамовича, — всем нам предстоит такое… в голове не укладывается! Так что — готовьтесь к великим подвигам. И к огромной ответственности… Конечно, Большое Облако нам поможет… ладно! Об этом — после. Сейчас главное — Света. Вот выручим её — тогда посмотрим. А вообще — дух захватывает! Ведь я дурочка не знала, что делать со своим метасознанием, кроме как играть роль богини. И не только перед Иркатом, но и перед всем светом. Даже — перед Ванечкой. Нет, правда, — слегка кокетничая, но в основном искренне покаялась Ольга, — сечь меня надо за высокомерие и самодовольство. Розгами, как Олега. Высечешь, Ванечка?

— Всенепременно, Оленька, высеку с большим удовольствием, — улыбнулся Иван Адамович, — вот выручим Светочку, вплотную займусь твоим воспитанием. Но ты всё-таки растолкуй — какие нам предстоят сверхзадачи? И как они связаны с твоим метасознанием? Что именно тебе открылось?