Приговорённые к совершенству

— Выдержу, Серёжа, — спокойным, негромким голосом, будто случившееся «воскрешение» и не потребовало от неё нечеловеческих усилий, ответила Ольга, — и не только я: и ты, и Светочка, и Ваня, и Олежек — все выдержим. Ведь, как я уже объясняла, главная трудность не в возвращении к положительному бытию рас и цивилизаций, сгинувших в мнимых и отрицательных псевдоконтинуумах, а в том — чтобы их найти. Ведь случай с моноразумной расой сгоревших насекомых — уникальный случай: во-первых, их ноосфера сама вышла на нашу — земную, так что её не потребовалось искать, а главное, за 200 тысяч лет она не успела сколько-нибудь заметно выродиться. Другое дело — искать следы рассеянных по всей Системе и за миллионы, а то и миллиарды лет предельно выродившихся ноосфер погибших цивилизаций. Этот труд действительно может потребовать всей нам отпущенной вечности. С другой стороны, ты, Серёженька, представляешь, чем ещё можно заполнить вечность? Я, например — нет. Ведь, как справедливо заметил Иннокентий Глебович, не занятая созидательным творческим трудом вечность без благодати — тоска зелёная. А поскольку благодати никто из нас явно ещё не сподобился… Ну, а тот Ужас, который на нас только что обрушился — Серёжа, не бери его в голову. Это — не из-за моих просчётов, это — противодействие Маргинальных Структур. До того, как мы выследим и возвратим в псевдоотрицательный континуум всех монстров, рассеявшихся по инвариантным мирам, я не планировала никаких «воскрешений», однако — пришлось. Только вернув к положительному бытию расу сгоревших насекомых, мы смогли избавиться от чудовищного давления «материализованного» Маргинальными Структурами нашего коллективного бессознательного. Нам ещё повезло, что реализовалась только древняя часть этого бессознательного, когда человечество ещё не научилось прятать от самого себя свои самые злые и гнусные помыслы — представляю, какие монстры таятся в душах современных «цивилизованных» людей! В том числе — и в наших! Да чтобы от них избавиться, потребовалось бы разом «воскресить» не одну расу, а, как минимум, тысячу. И всё равно, Серёжа, — спохватившись, что подобные рассуждения вряд ли способствуют душевному равновесию её друзей, поправилась Ольга, — мы бы и в этом случае справились с давлением Маргинальных Структур. Хотя, если честно, — Ольга виновато улыбнулась, — я не предполагала, что будет так трудно…

— Оля, не знаю, как ты, — возразила Света, — а я точно не выдержу ещё одного такого приступа ужаса и отчаяния, который наслали на нас эти чёртовы Маргинальные Структуры! Точно сойду с ума! А если даже выдержу я, то не выдержит мой будущий мальчик — он до сих пор не может успокоиться в моём животе, до сих пор сучит ручками и ножками.

Участливо посмотрев на Свету, Ольга постаралась утешить беременную женщину:

— Светочка, не бойся ни за себя, ни за своего будущего ребёнка — ни с кем не случится ничего плохого, я гарантирую. Находясь под двойной защитой — психосимбиота «Ольга+» и Большого Облака — никто из нас не может ни умереть, ни сойти с ума. Ведь если бы нам не удалось отразить атаку Маргинальных Структур, мы из континуума вместившего наши вытесненные страхи и опасения всё равно вышли бы прежде, чем материализовавшееся коллективное бессознательное всерьёз повредило нашей психике. Другое дело, что потом нам бы пришлось возвратиться в этот инвариантный мир, но во второй раз мы были бы готовы к ментальной агрессии. Понимаешь, Света, — чтобы её услышали не только сидящие в кабине, но и находящиеся в других измерения «Уазика» люди, фантомы и монстры, Ольга перешла на телепатический язык, — я только сейчас поняла, в чём сила Маргинальных Структур. Являясь фокусом наших вытесненных кошмаров, они тем сильнее, чем сложнее породившее их сознание. А в нашем случае — когда соединились моя метаментальность, искусственные интеллекты нескольких подсистем «Эта» цивилизации, коллективный разум Взыи и сверхсознание Большого Облака — получилось умопомрачительная сложность. Повторюсь, слава Богу, что Маргинальные Структуры воспользовались только самыми древними пластами коллективного бессознательного — в противном случае нам бы пришлось неизмеримо трудней. И не только нам — всем, кому довелось иметь дело с просочившимися в их континуумы монстрами, «симпатичные» семисоткилограммовые зубастые «лягушки» показались бы вполне безобидными созданиями.

— Оля, но если Маргинальные Структуры настолько сильны, — почти успокоенная словами подруги, спросила Светлана, — не лучше ли оставить их в покое? В конце концов, несколько сотен разбредшихся по инвариантным мирам зубастых «лягушек» — так ли уж это страшно? Ведь люди — даже дикари — их обязательно перебьют. А которые попрячутся — вымрут сами…