Приграничье (тетралогия)

— Повезло нам, что ты такой непробиваемый. — Подув на припухшие пальцы, Напалм оттащил труп зарезанного мной музыканта из лужи крови и принялся снимать его кожанку. Оно и правильно — пуховик пироманта был весь в подпалинах.

— В смысле?

— Они ж все по тебе разом ударили. — Рукавом пуховика Напалм очистил кожаную куртку и натянул ее на себя. — Ну и обкакались жидко…

— Скоро вы там? — поторопил нас тоже успевший снять с одного из мертвецов одежку Ветрицкий. Смотреть на него было страшно: лицо опухло, а из-под тряпицы тянулась тоненькая струйка крови. Но — на ногах стоит твердо. И не морщится даже. Ну силен! Двух колдунов ведь успел зарезать!

— Сильно зацепило? — подошел к нему я.

— Ерунда, — отвернулся парень к Напалму. — Куда нам теперь?

— Вперед, — махнул пиромант во тьму тоннеля. — Лед, ты так и пойдешь?

— А чё? — не сразу сообразил я, к чему этот вопрос. Во, блин! Стою на асфальте в лыжи обутый! В одной футболке! Ладно, хоть джинсы и ботинки не сгорели. И не замерз ни капельки. Шок? Вряд ли. Скорее, опять скрытые возможности организма дают о себе знать. — А! Так и пойду. На, шапку себе бери.

— В «Кишке» таких придурков пруд пруди, — пожал плечами пиромант и, скривившись, щелчком пальцев сотворил тускло светившийся шарик. — Темп, темп. Надолго меня не хватит.

Из тоннеля мы выбрались минут через пять. Нет — он не кончился. Просто пиромант остановился у вмурованного в нишу электрощита с покореженной дверцей и, сунув руку в здоровенную дыру, потянул какой-то штырь.

— За мной. — Потушив светившийся призрачным сиянием шарик, Напалм распахнул даже не скрипнувшую дверцу и, пригнувшись, залез в тесный лаз. — И дверцу захлопнуть не забудьте. Мало ли…

Сунувшись вслед за ним, я чуть не свалился ему на голову — почти сразу лаз резко пошел вниз. Хорошо хоть удалось нашарить вырубленные в стенах выемки для рук и ног — а то чуть всю спину не ободрал, раскорячившись. Судя по ощущениям — спускаться пришлось не так уж и глубоко: на пару этажей максимум. Потом Напалм как-то резко пропал, а через несколько выемок и я полетел вниз, вывалившись из дыры в потолке какого-то темного коридора.

— Да отойди ты, — шикнул на меня пиромант и, оттерев в сторону, поймал громко ойкнувшую Веру.

— Аккуратней, — пробурчал я, шипя от боли в растревоженной пятке. Ну и катакомбы здесь! А ведь пройди в такой темени мимо — фиг на потолке лаз заметишь. Да и мало ли какие дыры здесь могут быть?

— Пошли отсюда, — вновь заторопил нас пиромант, когда последним на пол мягко спрыгнул Ветрицкий. Тряпку от лица он уже отнял, и, кроме опухшей кожи, никаких признаков ранения заметить не удалось. Ухом у него кровь пошла, что ли?

— Мы где, вообще? — догнал я торопливо зашагавшего невесть куда Напалма, но тут коридорчик вильнул, и прямо перед нами оказалась подсвеченная голубоватым сиянием дверь со слегка размытой надписью: «Кошкин дом».

— Блин, не сюда, — развернулся пиромант. — Выход там.

И в самом деле — стоило вернуться, как метров через тридцать коридор вывел нас в просторное помещение, под потолком которого крутился составленный из зеркальных шестиугольников шар. Подсвечивавшие его лучи разноцветных светильников отражались от зеркал и выхватывали из темноты разные углы подземелья.

Желтый — выстроились у одной из стен игровые автоматы, огни которых так и зазывали простофиль закинуть в свое нутро одну-две честно заработанных или бесчестно украденных монеты. Красный — небольшую нишу оккупировал наяривавший что-то разухабистое джазовый оркестрик. Зеленый — вокруг стойки безымянного питейного заведения началась заварушка, но ее моментально пресекли набежавшие с разных сторон охранники. Синий — ослепительно вспыхнула выведенная почти под потолком во всю стену надпись: «Ленин — жив!» Белый — луч света осветил вывески ютившихся в дальнем конце подземелья сколоченных непонятно из чего лавок: «Нож & К», «Магия рун», «Бистро „Пинг-понг“», «Алхимикс», «Ателье „Золотая антилопа“», «Ворожба», «Амулеты со скидкой».

И во всем этом мельтешении цветов ни на мгновение не останавливалось броуновское движение толпы. И даже усиленная динамиками музыка не могла заглушить многоголосый гул спрятавшихся от лазурного солнца людей. Да уж, народу здесь! Но зато и мы в глаза бросаться не будем. Тут иной раз такие кадры зажигают — нормальным людям только и остается, что челюсть придерживать.

— Посторонись, — прикрикнули на нас два тащивших какой-то короб грузчика, и мы подались в сторону. Сразу же вокруг завертелся людской поток, и пришлось изрядно поработать локтями, чтобы не оказаться разбросанными по разным концам помещения.

— Куда нам? — с трудом перевела дух Вера, когда, наконец, удалось укрыться в закутке между «Ворожбой» и безымянной лавкой, вместо окон у которой были вставлены защищенные чарами аквариумы. А нет — не безымянной, если вон те каракули разобрать, «Сны Кхтулку» получится.

— Сейчас прикину. — Я решил попытаться ощутить биение пронизывавших помещение энергетических потоков, но толком сосредоточиться не успел.