Читаем Приятная женщина с цветком и окнами на север полностью

Приятная женщина с цветком и окнами на север

Она. Не сметь ничего хватать. На место положите немедленно!

Он. Как вам совесть подскажет… Я ведь — невезучий. (Пожирая глазами еду) Я все свои деньги… что там заработал… Василию уважаемому за адресок ваш и фоту отдал… Да… Так что очутился я тут без копейки. А аппетит разгулялся… Думаю, дам с голодухи «упаковочку», умру в смысле. Глядь — на столбе объявление висит: «Пропал пудель» — и описание пуделька… «Кто найдет — получает четвертачок». Думаю — «годидзе». И давай за всеми собаками гоняться… Хоть какую принесу — ведь рубль за труды дадут? И что вы думаете: ни одной собаки не поймал. А три часа бегал! Только тяпнули меня шесть разов… Невезучий! Василий уважаемый, кстати, говорил, что вы тоже — невезучая.

Она. Да, невезучая… И вы — невезучий… Так какого же черта…

Он. А я объясню все чин чином… А если я кусочек колбаски…

Аэлита начинает хохотать. Задыхается от смеха, это почти истерика.

Она. Садитесь, жрите.

Федя волком набрасывается на еду.

Сел — аферист!.. Ни стыда ни совести.

Он (давясь, ожесточенно жует). Значится так: влюблялся я часто, но безответно. Я даже там…

Она. Где это «там», разрешите спросить?

Он. Ну — там.

Она. В санатории для аферистов, да?

Он (уклончиво). В учительшу влюбился… она у нас там в школе преподавала. А у меня образование небольшое.

Она. Шесть классов с братом на двоих.

Он. И пошел, значит, я там в школу. И сразу влюбился в эту учительшу. И чтобы ее чаше видеть, в одном классе все три года просидел, представляете? И вот это подметил Василий уважаемый. И говорит: «Сидоров, а ты у нас — мечтатель». И чтобы с мечтаний меня сбить, начал он рассказывать мне истории разные из своей прежней жизни. Скажу — циничные истории. Слушал я, слушал — чувствую: протестует все во мне! Говорю ему: «Василий, уважаемый, неужели за цельную жизнь ни одной женщины ты не встретил?» «Как же, как же, говорит, была такая встреча». И рассказывает мне про вас, как вы семьсот семьдесят дали — все подробнейшим образом. И так меня это проняло! А Василий подметил: «Чую, говорит, хочешь вступить с нею во взаимно-дружескую переписку…» И адресок ваш мне передает…

Она. Продает.

Он. А иначе нельзя было. Вы про калым слыхали, конечно. Вот Василий мне и поясняет: чабан за черкешенку платит отцу до пяти тысяч!.. Неужели ты, русский человек, за свои мечтания… за свою любовь… Но тут я разволновался! Я, Аэлита, уважаемая, шик люблю. Федя — шикарный парень, он умеет сорить деньгами! И все мои деньги, трудом заработанные, за адресок ваш отдал… А долг за телевизор — семьсот семьдесят рублей на себя принял. Вы не бойтесь, за Федей Сидоровым не пропадет! Как на работу устроюсь — в год отдам! Ну а писать к вам от его имени — это Василий уважаемый сам придумал. Пиши ей, говорит, а потом лично приедешь, сердце у нее доброе.

Она (яростно). Мало того, что к тебе является аферист и урод…

Он. Аэлита Ивановна…

Она. Мало того, что он облапошивал тебя три года…

Он. Уважаемая!

Она. Мало того, что он сожрал все, что было у тебя к Новому году… Оказывается, он же за тебя пострадал! Ты ему еще и должна!

Он. Я не говорил!

Она. И при этом он верит, что эта дура не выгонит его к чертям! Убирайся вон!

Он. Ухожу! Я предупреждал! Невезучий я!

Она. Аферист! Турок! Чтоб ноги твоей…

Он. Как совесть подскажет!

Она замолчала.

Только просьбица у меня к вам… Сейчас без пятнадцати… Новый год — через пятнадцать минут…

Она (с новыми силами ). Ничего не знаю! Уходи! Уходи… пока цел! А то… а то… а то… (Бессильно .) А то…

Он. Милицию позовете? Да ради бога! Все как совесть подсказывает!

Она бессильно плачет.

Значится, так: я только Новый год с вами встречу — и все. Есть примета такая: чтобы по-людски жить дальше… чтобы жизнь наладить… надо Новый год с добрым человеком в тепле встретить. Можно? А как часы пробьют двенадцать — все! Исчезаю!

Она молчит.

Так я разливаю (И он поспешно разливает шампанское .) Нолито. Она (бессильно ). И не прогнала… Ну что за дела!

Бьют часы.

Он (торжественно ). С Новым годом, Аэлита Ивановна, уважаемая, с новым счастьицем… Как говорится, «отвяжись худая жизнь — привяжись хорошая». (Пьет)

И она тоже, вздохнув, пьет. Звонок телефона.

Голос. Хочу поздравить тебя с наступившим.

Она. И тебя тоже… Апокин.

Голос. Ну как твой Жан Габен?

Она. Спасибо, пьем и веселимся.

Голос. Я рад.

Она. Я рада, что ты рад.

Голос. Я рад, что ты рада, что я рад.

Гудки в трубке. Она смотрит на Федю, тот посапывает у стола.

Она. Жулик треклятый, заснул?!

Он (с трудом открывая глаза). Разморило, уважаемая. Столько на холоду к вам ехал.

Она. Не говори таким жалостливым голосом… Все равно сейчас уберешься отсюда! Ну… я не знаю… Ну почему ты к своим родителям не поехал?