Приятно тебя общать

Медленно и плавно, будто в невесомости, мальчик поставил фотоаппарат на землю. Лиловые паучки его, похоже, только заметили, но беспокойства не проявляли. А может, проявляли, но Даня не видел признаков тревоги — или не мог расшифровать.

Охотничек перетёк в упор присев. Что лучше: захватить кораблик или сцапать паучка?

Чудики решили за него: один стал щекотать усиками загорелую руку мальчика, ощупывать старые, но ещё очень приличные папины часы на запястье. Даня подставил ладонь, и доверчивый пришелец на неё заполз. Он был тёплый и мягкий, размером с мышку. Даня поднёс существо к лицу, усики легонько заскользили по щекам. Правой рукой мальчик нащупал фотоаппарат и приподнял его, надеясь, что поймал кадр.

Борька держал кораблик пришельцев под кроватью, а их самих — в трёхлитровой банке. Показывал алкашне за деньги (хорошо хоть, хватило ума делать это, когда мужики порядком наклюкаются). Где-то через неделю паучки перестали курлыкать, через две отказались от йогурта, а через три совсем затихли. Обеспокоенный Борька открыл банку, и тут один паучок прыгнул ему на лицо и обрызгал чем-то едким, как шампунь. Банка грохнула об пол, пришельцы разбежались, а пока Борька пытался протереть глаза, запустили свой огурец и смылись. Только на полу остались неоттираемые ярко-фиолетовые пятна: похоже, кого-то из паучков ранило осколком.

Пятна Даня видел. Они и теперь поражали насыщенностью цвета, правда, большую часть времени поражали они только изнанку паласа.

Кончиком пальца Даня погладил непуганого зверя. Тот переливисто трррренькнул. «Ничему вас жизнь не учит, — подумал мальчик. Пришельцы на клеёнке настойчиво звенели, указывая усиками на своего чересчур дерзкого товарища. — Смотри-ка, занервничали». Юный охотник медленно потянулся к рюкзаку.

* * *

Возвращался Даня далеко за полночь. Рюкзак был чуть легче, но идти по темноте было куда труднее. Да и ноги устали.

На краю деревни поджидал сонный Борька.

— Так и знал, что ты сегодня пойдёшь! Ну что, поймал?

Даня устало посмотрел на приятеля.

— Издеваешься? Хорошо ты меня развёл, нечего сказать. Я спать пошёл.

Борька скорчил кислую мину, но смолчал.

«И всё-таки я прирождённый враль», — решил про себя Даня.

Дома бабушка с дедушкой устроили ему нагоняй, хоть он и предупреждал, что будет поздно.

— Поздно — это одиннадцать! А три часа ночи — это уже рано!

— Лучше рано, чем никогда! — заявил Даня и пожелал лишившимся дара речи старикам спокойной ночи.

В своей крохотной комнатке он вывалил из рюкзака хлам. Воспитание не позволило оставить мусор в лесу. Даня не раздеваясь улёгся на кровать и включил на фотике воспроизведение. Он так и уснул под звонкий говор лиловых паучков.

* * *

Потом, конечно, было лёгкое сожаление. Что пришлось отдать паучкам так им полюбившиеся папины часы. Что видео получилось плохенькое, на доказательство не тянущее: трава, да всякая рухлядь на клеёнке, да странные звуки по фону. Что нечего будет предъявить одной «которой», оставшейся в городе. Но не мог, не мог он так жестоко поступить с этими наивными существами.

«Ну и что, что не поймал. Я всё сделал правильно. Я использовал свой шанс, а доказывать я никому ничего не собираюсь».

Вечером Даня пошёл в ларёк. Полез в карман рюкзака за мелочью и нашёл там овальную пластинку, гладкую, чуть тоньше монетки, с лиловатым помигивающим ободком. Она тихонько курлыкала от прикосновения.

Блюдечко с йогуртом, оставленное на ночь на окне, к утру исправно пустело всё лето.

Настоящая эльфийка

Однажды с утреца шеф отправил всем сотрудникам письмо.

«Уважаемые коллеги! После того, как наш предыдущий психолог уволился из-за нервного срыва, доходы корпорации упали, а атмосфера внутри коллектива накалилась. Мы наконец подобрали ему достойную замену. Марат Станиславович Панченко — дипломированный специалист. Со всеми гнетущими вас проблемами обращайтесь к нему, в кабинет 453. Для поддержания здоровой обстановки на рабочем месте каждый сотрудник обязан посещать его не реже одного раза в месяц. Отказавшимся будут урезать премию. Приятного дня!»

В курилке шло активное шу-шу-шу. Девочки из отдела по работе с клиентами и несколько секретарш уже чуть не дрались за право пойти на разведку. В итоге к вечеру выяснилось, что этот Марат Станиславович не женат и хорош собой. Работа встала. Девчонки хихикали. Не удивлюсь, если они на руке записывали очерёдность назавтра. Мне, конечно, было интересно, но до их уровня я не опускалась.

На следующий день я краем глаза заметила нашего генерала. На его лысой голове красовался металлический обруч. Шеф громко втолковывал кому-то, что сотрудники крупной транснациональной корпорации должны следить за модой, чтобы не ударить в грязь лицом перед иностранными коллегами. Стильный аксессуар генерала, конечно, заметила не одна я. Шу-шу-шу только усилилось. Девчонки, весьма агрессивно качая бёдрами, прохаживались туда-сюда по заветному коридору четвёртого этажа.