Приятное и уединенное место

— Entrate pure.[2] — Как обычно, по низкому итало-американскому голосу было невозможно судить о настроении его обладателя. Хотя, возможно, сегодня он звучал громче на несколько децибел. Импортуна указал на стул.

Высокий мужчина послушно подошел и сел. Стул был приземистым, как сам Импортуна, с резьбой, словно намеренно делавшей его неудобным. Нино называл эту комнату своим логовом, что было недалеко от истины. Лишенное окон помещение освещалось тусклым светом и одурманивало запахами дешевых сигар, крема для бритья по десять долларов за унцию и краски для волос. Не хватало только запаха засохшей крови былых жертв.

Высокий мужчина улыбнулся своим мыслям.

— Вы сегодня счастливы? — осведомился Импортуна.

— Прошу прощения?

— Вы улыбаетесь. Недавно наслаждались женщиной?

— Напротив, Нино. Я пришел прямо из офиса, как только мне передали ваш вызов.

— Тогда чему вы улыбаетесь?

Ох уж эта знаменитая техника Импортуны!..

— Ничему, Нино. — Столь же знаменитая техника наемного служащего. — Просто кое-что мелькнуло у меня в голове.

— Шутка?

— Нет… Хотя, пожалуй, да. В некотором роде.

— Тогда поделитесь ею со мной, amico. Сегодня я хотел бы услышать что-нибудь, что заставило бы меня улыбнуться.

Видя, что его ботинки зарываются в шелковистый ворс персидского ковра начала семнадцатого века, которому подобало бы висеть на стене, высокий мужчина почувствовал, что совершает святотатство, и перестал шаркать ногами. Он уже не улыбался и с усилием сдерживал гнев, понимая, что с Нино этот номер не пройдет. Нужно сохранять хладнокровие.

— Пустяк, — сказал высокий мужчина. — Давайте перейдем к делу. Что у вас на уме? — Это ошибка, сразу же подумал он. Нельзя обнаруживать страх перед Нино, иначе он одержит верх.

— А вы не знаете?

— Нет, Нино, не знаю.

На сей раз улыбнулся Импортуна. «Почему у тебя такие большие зубы, дедушка?»

— «Суперба фудс»? — внезапно осведомился Импортуна. — «Л. М. Т. Электроникс»? «Фермерское оборудование Харрис-Фуллер»? «Ултима майнинг»?

— О чем вы, Нино? — Высокий мужчина гордился собой — он и бровью не повел. Даже дыхание оставалось под контролем.

— Прикидываетесь stupido?[3] Напрасно — я не нанимаю stupidi[4] на должность контролера. Итак, мой вице-президент по контролю играет в невинность. Но играть в невинность означает признать себя виновным. Bene?[5]

— Я бы хотел знать, Нино, что вы имеете в виду.

— Признать виновным, — повторил Импортуна, подчеркивая слова улыбкой. По спине высокого мужчины вновь забегали мурашки, но он озадаченно покачал головой.

— Виновным, Нино? В чем?

— «Л. М. Т.». «Ултима». «Суперба». «Харрис-Фуллер».

— Я это уже слышал и все еще не понимаю.

— Названы компании, входящие в корпорацию.

— Разумеется.

— Вы контролер этих компаний?

— Ну и что, Нино?

— Все-таки вы stupido. — Импортуна сунул в зубы свежую сигару и откинулся на спинку высокого вращающегося стула. — Думать, что вы можете выйти сухим из воды с вашей двойной бухгалтерией, мистер вице-президент по контролю, игрок, распутник и прожигатель жизни, само по себе признак глупости. Правда, цифрами вы манипулировали ловко — тут вы настоящий чародей, ничего не скажешь. Немного здесь, немного там, добавляем со счета одной компании на счет другой, со счета другой на счет третьей — и вы думали, что сможете проделывать это годами у меня под носом? По-вашему, amico, мне просто повезло, что я все это обнаружил? — Он закурил сигару, пустив через стол облако едкого дыма.

— Согласен с вами, Нино, — сказал высокий мужчина. — Нужно быть круглым дураком, чтобы пытаться вас обмануть. На это нет никаких шансов.

Массивная голова качнулась.

— Все еще играете в игры? Вы меня оскорбляете. Думаете, что я пытаюсь завлечь вас в ловушку, не имея никаких доказательств? Еще одна ваша ошибка, amico. Я поручил эксперту проверить ваши книги — разумеется, тайно.

— Этому новому сотруднику — Хартцу?

— S'intende.[6] Он доложил мне, что мой смышленый вице-президент по контролю за последние три года ограбил меня и моих братьев более чем на триста тысяч долларов. Более того, он представил мне доказательства. Если я предъявлю их окружному прокурору или налоговой инспекции, мистер контролер, вы проведете остаток жизни либо в Синг-Синге,[7] либо в тюрьме Дэнбери, в зависимости от того, кто первым наложит на вас руки — полиция штата Нью-Йорк или федеральное правительство. Что вы на это скажете?

— Могли бы предложить приговоренному сигару.

Выглядевший удивленным Импортуна протянул коробку сигар.

— Лучше не эти, — сказал высокий мужчина. — Гаванские, которые вы приберегаете для равных себе, больше соответствуют моему вкусу.

— Вашему вкусу! — Магнат улыбнулся в третий раз. Подобрав старинный флорентийский кинжал, используемый им для вскрывания писем, он подтолкнул им через стол кожаный портсигар. Контролер открыл его, достал горсть толстых и ароматных зеленых сигар, зажег одну из них, аккуратно спрятал остальные в нагрудный карман, откинулся на спинку стула и с удовольствием затянулся.