Приёмная дочь Бабы Яги

— Здравствуй, Златка! — поприветствовал девушку леший.

— И тебе не хворать! — отозвалась царевна, придерживая на груди накинутый наспех тулуп. — Что-то случилось? Ты прямо сам не свой.

— Случилось…, не случилось, — с расстановкой пробормотал лешак и несколько раздражённо добавил. — Нехорошее что-то в лесу творится. Со стороны Ветряного кряжа к границе нашего леса нехороший туман наползает, колдовством тёмным от него за версту несёт. Зверьё тревожится. Птицы то место стороной облетают. Деревья и те не такие как были. Словом тревожно мне, Злата. Очень тревожно, за вас в особенности, потому и пришёл. Знаю, что у тебя купол охранительный есть, разверни его поскорее и лучше бы тебе пока носу одной без меня или Прокопия в лес не казать.

— Сказать хочешь, что опасность может ждать? — нахмурилась уже и Ягуся, передёрнула плечиками от расползшихся по спине мурашек страха. — Что же там такое может быть, как думаешь?

— Сам я с таким никогда не сталкивался, но Осталец мне о подобном сказывал, — задумчиво начал говорить Хмурич. — Говорил, что однажды в лесу появился чернокнижник. Лихие и жуткие дела он творил: мёртвых из могил поднимал, души в сосуды запечатывал, туман ядовитый насылал, мор на деревни, детей в то время много пропало. Словом, страшный человек был. Его, конечно, колдуны-воители споймали и живенько на тот свет отправили, хотя и полегло их немало, прежде чем скрутить его смогли. Сильный чернокнижник был.

— Думаешь и сейчас так? — с ужасом спросила Златка, мысленно перебирая в уме, что она знает о чернокнижниках.

— Не уверен, — досадливо скривился мужчина и пояснил. — От тумана того никакого вреда пока не было, кроме страха беспричинного, что на всё живое нагоняет. Деревья, что в тумане растут, я чувствую, живые они, но спят крепко. В нашем лесу деревья уже сок нагоняют, к весне готовятся, а эти спят, будто первых морозов ждут.

— Не ладное дело, — расстроено проговорила Баба Яга и спросила. — Что делать хочешь?

— К границе тумана пойду, благо не двигается он пока, — начал он делиться с ней своими думами. — Гляну что там к чему, попробуй в него зайти…

— Нет! — непререкаемо остановила его Ёжка и сама своим словам удивилась, так властно они прозвучали. — В туман не входи пока! Я оберег от злого колдовства поищу, туда пойдёшь только с ним.

— Злата…, — попытался воспротивиться леший.

— Я всё сказала! — оборвала его Бабка Ёжка и тут же разговор перевела. — Скажи лучше, отцу моему ничего не грозит? Он от Сколок ко мне прийти должен сегодня.

— От Сколок безопасно, я думаю. Но ежели тревожишься, могу к нему приглядывать кого-нибудь из зверья лесного приставить. Если что случится, тут же на помощь приду, — предложил Хмурич и понял что его вокруг пальца-то и обвели.

— За оберегом завтра поутру приходи, — строго сказала Златослава.

— Ох, и командирша ты, Златослава Ростиславовна! — усмехнулся леший, чувствуя, как часть тревог уходит из души.

— Не с кем-нибудь — с царёвой дочкой связался! — засмеялась Златка, подмигнув мужчине.

— Твоя правда, — поддержал её смехом Хмурич. — Пойду! Завтра утром жди и попроси Марфушку, пожалуйста, пирогов с капустой сготовить. Сил нет, как хочется!

— Так давай вынесу? У нас есть, — спохватилась Ягуся и, метнулась было назад в Избушку, но рука лешего её остановила.

— Не надо, — по-доброму улыбнулся он ей. — Мне сейчас наедаться ни к чему. Завтра жди! До завтра, Златка!

— До завтра! — помахала рукой уже удаляющейся спине лешего Яга.

Не став дожидаться пока он из виду скроется, Ёжка стала купол защитный разворачивать. Она его не так давно сама подправила, позволяя Верейку, Хмурича и Прокопия пропускать. Ростислава Всеволодовича купол и так пропускал, а остальным рядом с Избушкой-на-Курьих-Ножках ошиваться нечего.

Девушка с удовлетворением проследила, как тонкая колдовская паутинка купола засеребрилась над макушками деревьев. Волошба защитная теперь есть и сквозь неё никто недобрый пройти не сможет. Злата легонько провела ладонью по перилам и почувствовала что-то непонятное, будто бы теплом повеяло от натёртого до блеска дерева. Она вздрогнула, отдёрнула руку и коснулась вновь лишь кончиками пальцев. Чувство тепла и уюта словно бы окутало молоденькую Ягу. Златослава невольно улыбнулась и поспешила в тепло родной Избушки вернуться.

Поразмыслив, царевна решила батюшке о сказанном Хмуричем ничего не говорить, ещё тревожиться будет о ней Кощей. Вдруг не так уж всё и худо, а она панику поднимет. Нет, говорить никак нельзя.

— Хозяюшка, случилось что? — поинтересовалась Марфа, любовно натирающая глубокую расписную миску.

— Нет, Марфушка, — улыбнулась беззаботно Ягуся, решив, что и домовушку не след пугать, она и без того впечатлительная. — Хмурич заглянул, справиться как у нас тут дела, да обещался завтра в гости пожаловать, пирогов с капустой просил очень. Сделаешь?

— Будьте спокойны, хозяюшка! Справлю я пирогов, — улыбнулась домовая и продолжила дальше натирать и без того блестящую миску.

— Спасибо! — поблагодарила её Златка и сообщила. — Марфуш, я пока батюшка не появился, пойду на чердак поднимусь, не теряйте меня.