Прийти, увидеть, покорить

— Господин, мне несложно… — моя подруга за то время, что мы вместе, достаточно хорошо меня изучила, чтобы догадаться о моем нежелании выполнять просьбу. Просьбу, произнесенную в приказном тоне. Просьбу, от которой не отвертеться. И желая мне помочь, она предложила ее выполнить сама, но безопасник остановил молодую женщину одним движением руки, переспрашивая у меня, неожиданно сильно заинтересовавший его вопрос.

— Так, что?

Сжав руки в кулак, я сделала шаг вперед и присела около столика. Надкари так же сделал шаг вперед, оказавшись совсем рядом. Из-за чего у меня возникло ощущение, что опустилась я на колени именно перед ним. Не поднимая головы, я поставила посредине стола блюдо с лепешками заменяющими местным хлеб, а вокруг него стала быстро выставлять пиалы с разной едой, не обращая внимание на то, что и куда я ставлю. От приятного аромата у меня не только защекотало в носу, но и свело неприятной судорогой желудок, слишком давно был завтрак. Мой обеспокоенный взгляд тут же метнулся в сторону Дархи, в ее положении надо есть почаще. Обычно, днем, нам что-то перекусить в паланкин приносил Ману, но в ближайшие дни он это делать не сможет.

Выставив всю еду, я облегченно выдохнула. Теперь-то можно и поесть.

— Ника, подай мне аргу и налей в чашу шераб.

Соус который попросил безопасник стоял как раз около меня. В общем-то, это было неправильно, это не его место и ему тут делать нечего. Именно сейчас я вспомнила, что Дарха его и все остальные соусы всегда ставит в центре недалеко от лепешек, чтобы любой, кто сидит за столом, мог легко до них дотянуться и обмакнуть свой хлеб. Это была моя ошибка, поэтому, скрепя сердцем, протянула пиалу с требуемым, хотя и хотелось ее не вежливо подать, а запустить кое в кого. Кивнув мне в знак благодарности, Надкари протянул чашу, намекая на то, что неплохо бы ее наполнить. Поднявшись, я взяла в кувшин и, подойдя к Виджею, наполнила его чашу, после чего, внешне не выказывая своего раздражения, вернулась на свое место.

В течение вечера меня еще несколько раз просили подать то или иное блюдо, которое стояло не на привычном месте, пока к концу ужина, все не расположилось так, как принято здесь. Так же пришлось наливать напитки, как безопаснику, так и Дархе. Так как Надкари не разрешал ей подниматься. В конце, когда основная еда была почти вся съедена, мне же пришлось всю посуду складывать назад на подносы, а на стол выставлять фрукты и сладости.

Ну что же, голод удовлетворен, значит можно приступать к разговору.

— Как себя чувствует Ману? С ним все хорошо?

До этого, до противного довольный взгляд сидящего напротив меня мужчины, вдруг стал настолько холодным, что, того и гляди, несмотря на жару вокруг, заморозит все на что обратит внимание его хозяин. И эта неприятность грозила именно мне.

— Это то, что тебя больше всего сейчас волнует?

Стараясь не подавать вида, какой эффект произвело на меня резкая смена настроения мужчины, я, пожав плечами, ответила.

— Не совсем. Но он мой друг, единственный кто встал на мою защиту и пострадал от этого. Так что да, меня очень беспокоит его судьба и здоровье.

— Если бы он не был глупцом и не лез куда его не просят, был бы сейчас цел. А так сам виноват. Надеюсь, сегодняшнее происшествие было ему хорошим уроком и в следующий раз он будет думать, перед тем как что-то делать.

Кто бы знал, как меня взбесили слова безопасника. Хотя, чего еще от него ждать. Для них же женщины ничто, одной больше одной меньше, неважно. Да и меня собирались только избить, не убить же.

— Значит, по-твоему, встать на защиту своего друга и не дать его покалечить — это глупость? Ну да, о чем это я, ты же наверняка даже не знаешь что такое друг. А избиение беззащитных женщин у вас здесь, вообще, норма. Не убили бы и ладно, а если и убили, ничего страшного, еще нарожают. Они же ничто, просто, тени.

Окинув Надкари презрительным взглядом, я, встав, отошла в сторону. Продолжать разговор мне уже не хотелось. Ничего. Надеюсь, когда через несколько дней Ману станет легче и он встанет на ноги, я у него смогу все узнать. А пока потерплю. От неудовлетворенного любопытства еще никто не умирал.

Безопасник же, тем временем, допил свой шераб и вытерев влажным платком лицо, а также руки, поднялся.

— Конечно, глупым. Он всего лишь хейджада и слуга, а не воин. Он должен присматривать за женщинами, а не сражаться. У него не было ни единого шанса справиться с людьми жрица. Но, в случившемся не столько его вина, сколько твоя. Именно ты ему дала несколько уроков, вселив уверенность в себе и своих силах. Именно из-за твоей глупости и неумения держать язык за зубами, он пострадал. Если бы ты, как и Дарха, молча сидела в паланкине, никто бы не пострадал.

Кто бы знал, как меня взбесили слова Надкари. И он еще смеет говорить, что забиться о Дархе?

— И в какой момент мне надо было промолчать? Когда ваш святоша приказал нас отправить в храм или когда он приказал мне всыпать десять палок?