Приют для миллионера (СИ)

В очень ближайшее время мне понадобится блокнот, записывать наши временные пристанища. Что-то мне подсказывает, что это не последний мой побег, и локации будут меняться все чаще. Стоит ли запоминать их и обращать внимание на детали?

Мы кружили вокруг частного сектора минут пятнадцать, возвращаясь разными подъездными дорогами. Лишь когда Элиот убедился в отсутствии хвоста, въехал на огороженную территорию, используя пульт от ворот, и припарковался возле нужного дома.

Одноэтажное строение, совершенно неприметное, сливается с другими стандартными домиками. Тем лучше. Вид золотой клетки приелся до тошноты.

Внутри все очень простенько, без вычурности и перебора. Даже рассматривать становится не интересно.

— Теперь, когда мы далеко, объяснишь? — врываюсь в его молчаливые размышления, устраиваясь на скромненьком диване.

— Утром приедет Крис, он меня подменит. Побудешь здесь несколько дней.

— Не отрезай. Не надо так. Неужели я не имею права знать?

Мне кажется, что все готовы отвернуться от меня, как от слабого звена в цепочке, которое перетерлось и вот-вот отвалится. Вселенная непрерывно нашептывает о моей внезапной никчемности, а я будто продолжаю валять дурака.

— Для тебя что-то изменится, если я скажу?

Я не знаю, как ответить. Изменится? Что именно? Как повлияет на меня?

— Клубок придется распутывать самой? — вопросом на вопрос.

Уголки его губ слегка приподнимаются. Тонкий намек на его помощь, но сам говорить не станет.

— Я почти уверена, что Мартин отыграет это шоу по полной программе.

— Видишь, ты сама все прекрасно понимаешь.

— Но ведь обязательно кто-то погибнет, Элиот.

Он как-то резко отшатывается, будто боится даже думать об этом:

— Это будешь не ты.

Правильного завершения у этого разговора просто не существует. Один из нас все равно останется недовольным.

— Хочу есть, — мурлыкаю себе под нос.

Элиот улыбается, глядя на меня совсем по-другому. Он смягчается и становится более податливым. Я влияю на него, не стоит даже отрицать.

— Пойдем на кухню, котенок ты мой.

Мужчина достает с полок какие-то консервы и ближайшие полчаса изгаляется над ними у электрической плиты.

Все это время я сижу за столом, почти уронив голову на деревянную поверхность. Движения Элиота не дают мне уснуть. Я наблюдаю за мышцами его спины и рук, перекатывающимися под тонкой футболкой. Два метра истинного удовольствия кулинарят для меня с лопаткой в руках.

Может, стоит жить моментом, как все эти мужчины, которые меня окружают?

Попробовать и обжечься или рискнуть и остаться счастливой? Наконец, взглянуть под другим углом.

Встряхиваю головой, но отогнать абсурдные мысли не получается.

Я подхожу к Элиоту и перехватываю деревянную лопатку, скользнув рукой от запястья до кончиков его пальцев:

— Давай помогу.

Он на секунду замирает, но прибор не отдает.

— Почти готово. Накрой на стол, — легонько щелкает меня по носу.

Ужин походит на семейный. Мы сидим по разные стороны стола и уплетаем кулинарный шедевр от человека, который готовит не хуже, чем стреляет.

Свет в доме погашен, нам хватает лишь одинокого торшера в углу кухни.

Молча, неторопливо, словно самый важный разговор еще впереди.

Я могла бы так жить. В маленьком доме с большим мужчиной. Но стремилась я вовсе не к этому, сентиментальность проснулась не вовремя.

— Помою посуду, все равно надо чем-то себя отвлечь, — подскакиваю, когда обе наши тарелки оказываются опустошены.

Элиот остается сидеть за столом, потягивая безалкогольное пиво, найденное в холодильнике.

Он устал, но снова игнорирует сигналы своего организма. Этому парню точно нужна разрядка, несколько минут слабости и тихий шепотом о том, что все будет хорошо.

Посуда не заканчивается: не знаю по какому кругу натираю тарелку губкой, но движения становятся нервными. Еще немного и стеклянный блин треснет пополам.

Плечи начинают подрагивать, а дыхание постоянно прерывается. Здравствуй, забытье. Я по тебе не скучала.

Элиот появляется сзади, буквально вырастает надо мной. Обхватывает предплечья и скользит к ладоням, заставляя разжать пальцы, и избавить себя от посторонних предметов.

Я откидываю голову назад, упираясь в его широкую вздымающуюся грудь и ощущаю откат приступа, приближение которого, казалось, неминуемо. Элиот нажал на стоп. Метко, одним лишь касанием.

Он тянется к крану и надавливает на рычажок, выключая воду. Медленно разворачивает меня в своих руках и прижимает к себе.

Вот оно. Мне не хватает простой заботы и немного настоящего внимания.

Рядом с ним я становлюсь маленькой и слабой. Мне не нужно строить из себя железного человека, как это происходит с Мартином. Не нужно подбирать слова и стараться удержать свои чувства на плаву. Все ощущается по-другому и кажется правильным.

Элиот подхватывает меня под ягодицы и приподнимает так, чтобы я обвила его талию ногами.

Я уже плыву по этому течению и грести против него не хочу. Думать не нужно, точно не сейчас.

Впиваюсь в чужие губы, вкус которых мне не знаком. Пробую, разрешаю и требую ответа. Взаимность прошибает током. Мужские руки с силой сжимают бедра, заставляя морщиться.