Приют для списанных пилотов

Левишка Богородица!
Церква — ископаних очею!
Храме — нагридъжена лица!
Не спасе те, од злобе
Запись, умнога дервиша,
Зеница ока мога
Гнезде твое лепоте!

— Если я не ошибаюсь, это стихи Живко Николича! — сказал Сергей. — Он читал их нам. А ты говорила, не знаешь его.

Милица удивленно посмотрела на него, но ничего не ответила.

Реставратор начал рассказывать, какие сложности они испытывают при реставрации, показал плиты, которые остались от византийской базилики. Там, где был алтарь, сквозь камни проступала влага. Было тихо, казалось, сама вечность нашла покой в этих стенах.

После Богородицы Левишки Милица повела его в центральную часть города.

Они зашли в церковь Святой Троицы. Она была пуста, лишь неподалеку от алтаря трое бойцов сербской армии ставили свечи. И вдруг Сергей подумал, что у него, как и у них, впервые за последние годы что-то вроде увольнительной в незнакомый город. Те прежние, армейские, были не в счет. Даже в тайге, Иркутске и тем более в московских передрягах расслабиться или остаться наедине с собой не было возможности. И главное — с ним красивая сараевская девойка, о существовании которой он еще вчера не подозревал. Но уже возникло такое ощущение, что знает ее давно — всю жизнь.

Милица купила свечи и, протянув Сергею, сказала, чтобы он помянул мертвых и помолился за живых.

— Нет, я должен сам, — сказал Сергей.

Но привратник глазами показал, что покупать свечи не надо — пусть будет так, как хочет его спутница.

По пути к центральной площади, где Мишко назначил встречу, Милица предложила зайти в мечеть. Неподалеку от нее они лоб в лоб столкнулись с выпившим парнем. Он быстро глянул на Милицу, затем на Сергея и, нагнув голову, шагнул в сторону. В мечети встретил их молодой, симпатичный сторож. Он поговорил немного с Милицей и предложил кофе. Милица отказалась и спросила, здесь ли мулла.

— Нет, он уехал в Стамбул, — ответил сторож. — Но, если вы хотите что-то узнать или отдохнуть, я — к вашим услугам. У нас здесь можно остановиться.

— Нет, нет, мы зашли просто посмотреть, — сказала Милица.

В мечети пол был устлан коврами и покрывалами. На стенах висели ятаганы, сабли и секиры.

— В православных церквах никогда не встретишь оружия… — тихо заметила Милица.

Когда они вышли и по узкой, кривой, без единого окна улочке начали спускаться к Быстрице, сзади раздался топот. Оглянувшись, Сергей увидел, что их догоняют трое парней. Впереди шел тот, с которым они столкнулись неподалеку от входа в мечеть. Они остановились, о чем-то тихо перекинулись словами и медленно двинулись к ним.

— Чего им надо? — тихо спросил Сергей.

— Не знаю, — так же тихо ответила Милица.

Про себя Сергей успел отметить: место было удобное — лучше не придумаешь. Посреди города они попали в длинный каменный мешок. Кругом ни души, кричи — не докричишься. Конечно, можно было перепрыгнуть через забор, но у Сергея даже не возникло такой мысли. В руке того, что шел впереди, был нож. И глаза его напомнили глаза Аслана: мутные и пустые. Отодвинув Милицу к стене, Сергей сделал шаг вперед, решив, что главное — свалить вожака, а там будет видно.

Неожиданно позади парней, из-за угла, появился Мишко с пистолетом в руке.

— Другари, дожите код мене! — громко крикнул он.

Но другари ждать не стали, они что-то крикнули и птицами перемахнули через каменную стену. У Сергея возникло такое чувство, что их не было на улице вовсе.

— Он уже нас давно разыскивает, — переговорив с Мишко, сообщила Милица. — Потом глядит, шиптари на кого-то охотятся. Прошел немного, видит — за нами. Говорит, они нас еще возле мечети поджидали.

Они вышли на площадь. Солнце незаметно ушло к албанским горам и, зависнув прямо над заснеженными макушками, с любопытством разглядывало их, точно решая для себя нелегкую задачу: растопить оставшийся снег сейчас или оставить на завтра. От мостовой, как из духовки, поднималось тепло. День медленно и нехотя сдавал свои полномочия вечеру и хотя было еще жарко, но по всему чувствовалось — время его истекло. Отряхнулись и как-то уже по-другому шевельнулись и зашелестели на деревьях листья. От шумевшей внизу Быстрицы потянуло свежестью. И даже уличные звуки, вялые и приглушенные, стали резче и звонче.

Возле уличного кафе Милица предложила пообедать. Сергей согласно кивнул, сказав, что на этот раз рассчитываться будет он. У него еще оставались кое-какие деньги, которые в Белграде вручил Зоран.

— Как мне все это напоминает предвоенное Сараево, — оглянувшись по сторонам, грустно сказала Милица. — Эта площадь, этот шедрвань. Смотрю и не верю: гуляют, пьют кофе. Вот так же мы сидели и не предполагали, что через некоторое время все взорвется.

— Ну, как видно, не только гуляют, — заметил Сергей. — И другими делами занимаются.