Приют героев

— Да, да, я… представлять! Икер Панчоха-Тирулега есть, двойной… двойной юрод… двойной юрод-дед… дедушок маленький шалун Санчес!

— Двоюродный дедушка Санчеса Панчохи?

— Да, да! Правильно есть! — радостно закивал из угла шестой родич.

SPATIUM V. СВЕДЕНИЯ О ЧУРИХЕ, или СИНОПСИС АРХИВОВ БДИТЕЛЬНОГО ПРИКАЗА

— Дружок, хочешь послушать сказку?

— Нет! Нет! Не хочу!!!

— А придется, дружок…

Так или примерно так рождалась сказка про знаменитый Чурих, гнездо некромантии.

Говорили, что давным-давно, еще до возникновения людей из горчичных зерен, когда землю населяли атлантоцефалы и живородящие серпенты, враждуя друг с другом из-за разного представления о смысле жизни, Чурихская долина представляла собой огромный некрополь. Говорили также, что именно здесь, в Большой Яме, спала Вульрегина, Черная Вдова, ожидая пробуждения Лорда Тьмы и зачатия армад Судного Дня. Что витые башни Чуриха — суть полые изнутри спинные шипы чудовища. Что сам воздух этих мест способен воскресить мертвеца, упокоить живого и развязать язык призраку, охраняющему клад.

И что если срыть Чурих до основания, превратив долину в цветущий сад — у мира развяжется пуповина, а все земли вокруг сделаются пустыней.

Верили, не верили, но проверять на практике не решались.

Люди никогда не воевали на территории Чуриха. Местное население за века притерпелось к жутким соседям, привыкло и даже — о времена! о нравы! — утверждало, что лучше жить рядом с замком некромантов и не платить никаких налогов, чем… Ну, сами понимаете. Армии сопредельных держав не вторгались в Чурихскую долину, бросая вызов трехбашенному дракону. Впрочем, здешние судари некроманты, выбираясь наружу, в Реттию, Малабрию, Верхний Йо или Южный Анхуэс, тоже большей частью вели себя благопристойно, соблюдая законы и правила. Рабов покупали на рынках, девственниц — у родителей, платя звонкой монетой; ингредиенты для снадобий — у аптекарей.

На кладбища не заходили без разрешения властей.

Конфликты, как ни странно, возникали редко. В основном из-за результатов чурихских экспериментов. Результаты, они законов не блюдут, и соображения у них ни на грош. Заберется такой результат в гробницу Сен-Сен, пугая честных богомольцев, или сбежит в трясины Майтрака, где силы зла властвуют безраздельно, и нате-здрасте — готов Майтракский людоед. Вот за отсутствие бдительности Чурих и громили.

Погромы в воспитательных целях устраивали обычно боевые маги тронов.

Последним в Чурих ходил Просперо Кольраун, любитель радикальных решений, снеся к Нижней Маме одну башню из трех. Теперь ее приходилось регулярно восстанавливать, потому что заклятая магом Башня Таинств саморазрушалась с четверга на пятницу.

Но это не останавливало мастеров Высокой Науки, желающих поработать в лабораториях Чуриха. Сюда ехали лучшие вербовщики, способные поднять и «натаскать» за ночь до двух дюжин мертвецов. Сюда стремились самые опытные разверзатели могил. Сюда тянулись душой и телом мастера столоверчения, умельцы духов вызывать из бездны и допрашивать с пристрастием. Виталы, специалисты по жизненной силе и ее насильственному перераспределению, облюбовали местные полигоны для поиска новых форм витализации. Здесь обретались выдающиеся некрологи, способные двумя-тремя искусными фразами, начертанными на «кислом воске», отдалить или приблизить миг гибели. Многие чародеи с дипломами и диссертатами готовы были отдать дедовские артефакты за право стажировки в Чурихе.

Высший Совет некромантов Чуриха принимал далеко не всех, что лишь создавало нездоровый ажиотаж. Но мало кто из обычных людей рисковал прибегнуть к покровительству или помощи здешнего Совета…

Liber II. ГЕНРИЭТТА КУКОЛЬ, ВИГИЛЛА ТИХОГО ТРИБУНАЛА

У меня на редкость ясная голова и горячее сердце. Ах да, еще чистые руки, потому что я их часто умываю.

Вильгельм Цимбал, прокуратор Бдительного Приказа

CAPUT VI

«Все мы маги на бумаге, чародеи пo идee, а в кармане — вошь на мане…»

Никогда не считывайте остаточные эманауры с поврежденных записей. Особенно во время месячных недомоганий. Если вы маг, вы поймете. Если женщина — посочувствуете. Если не маг и не женщина — уж поверьте, милостивый государь, на слово.

Анри сжала ладонями ноющие виски.

Дятел мигрени долбил голову клювом, ища вкусную личинку.

Скотина пернатая.

Хорошо, что квиз — этим прозвищем Тихий Трибунал мстил сотрудникам Бдительного Приказа за обидных вигов! — ушел час назад. Барон — сударь приятный во всех отношениях, и даже занудность его не портит. А уголок рта у него дергается очень привлекательно, чтоб не сказать, мужественно. Зовя к страстным поцелуям. Но выказывать слабость при железном кавалере было бы дурным тоном, с учетом вечной конкуренции ведомств. Квизу самому впору волком выть. Потеря племянника — это вам, господа, не мигрень расхворавшейся вигиллы.