Приют гнева и снов

Как только начинает светать, я крадусь на цыпочках в комнату Гарри и подсовываю письмо под дверь. Я пойду в лабораторию и буду наблюдать за его приездом из окна. Прайс в прихожей, занимается часами. Он пытается откалибровать грузики для маятника. В кои-то веки я избавлена от очередной библейской тирады.

В лаборатории все спокойно. Никто не побеспокоит меня здесь. Я надеюсь и боюсь этой надежды. Еще один шанс, только один – и я больше никогда не отошлю Гарри прочь. Больше не буду вспоминать о том, что он сделал, потому что сейчас нужно думать кое о чем поважнее собственной гордости.

Я стою у окна и не свожу взгляда с ворот в ожидании экипажа. Я скажу ему, что люблю его, что не могу жить без него. Возможно, он все еще любит меня. Боже, пусть он все еще меня любит. Секунды тянутся бесконечно долго, а его все нет. Нет, погодите. Вот, вот же экипаж! Он сворачивает во двор, и все внутри меня сжимается. Дилижанс останавливается перед входной дверью – и вот он. О, я и забыла, как же он красив. Сердце замирает, когда я вижу его. Боже, пожалуйста, пусть он вспомнит обо мне.

Спешу к себе в комнату – и жду. Может быть, в этот самый момент он читает мое письмо. Может быть, ему даже приятно. В конце концов, он сам сказал, что не может жить без меня. Да, сказал, но вот же он – прекрасно живет без меня. Мне не усидеть на месте, мысли одна за другой проносятся в голове. Он нашел другую? Говорит ли он ей, что не может жить без нее? Читает ли он прямо сейчас мое письмо, переполненный любовью ко мне, или смеется вместе с Имоджен над глупенькой служанкой, так легко поддавшейся его чарам?

Я хожу по комнате взад-вперед, прислушиваясь к шагам на лестнице. Взад-вперед, руки сцеплены. Часы идут. Эта задержка ничего не значит. Сперва ему нужно увидеться с Имоджен, конечно же, и, возможно, с викарием, и вряд ли он прибежит сломя голову ко мне в такой день. Нужно быть терпеливой.

С первым ударом колокола я спешу в церковь. Меня охватывают надежда и страх, но его там нет. Церковь почти пуста, пришли только Прайсы, несколько местных жителей – их любопытство, должно быть, пересилило страх – и группа джентльменов средних лет, возможно это ученые, коллеги мистера Бэнвилла. Я занимаю свою привычную скамью. Так он поймет, где искать меня. Ни за что на свете нельзя допустить, чтобы он меня не заметил.

Гроб мистера Бэнвилла стоит перед алтарем. Бедный мистер Бэнвилл, ведь он провел здесь всю ночь.

В глубине церкви кто-то хнычет. Это она, Имоджен, в своем вдовьем платье, лицо спрятано за вуалью, но ткани не под силу скрыть такую красоту. Напротив, вуаль только подчеркивает ее. Лекарь прямо сзади, но где же Гарри? Я смотрю, как входят другие – вот же он, я узнаю его медленную, длинноногую походку. Голова опущена. Он обязательно взглянет на меня. Он не может пройти мимо, не узнав…

Он поравнялся со мной. Обернись, любовь моя. Обернись и взгляни на меня. Его шаг замедляется, как в тот день, когда я отослала его прочь, и он проходит, даже не взглянув на меня. Знает ли он, что я здесь? Помнит ли он обо мне? Мне так хочется окликнуть его по имени, но я не решаюсь. Вместо этого я разглядываю его шею, нежную кожу между воротником и волосами. Я целовала этот участок кожи так много раз, что теперь знаю ее запах, ее вкус.

Он садится рядом с Имоджен. Она сплющена между двумя своими любовниками. Бедный мистер Бэнвилл.

Мне кажется, не успеваю я и глазом моргнуть, как гроб уже выносят, Имоджен и Гарри идут следом. Ни разу он не поднимает взгляд от земли, ни разу.

Прихожане выходят во двор. Здесь ветрено.

Имоджен выглядит как нельзя более драматично и трагично среди надгробий. И все джентльмены сразу же облепили ее, как мухи – навоз. Ее мужа еще не опустили в могилу, а они уже выстраиваются в очередь к ее ложу.

Гарри держится в стороне, опустив глаза, и беспокойно перебирает пальцами, этими несчастными пальцами. Я и забыла, как люблю эти руки, этот рот, эти глаза. Зачем я сказала ему уйти? Уж лучше делить его с Имоджен, что угодно лучше, чем это.

Делаю шаг к нему, но он отворачивается. Конечно, он должен быть у могилы как никто другой. Он не видит меня. Ни разу он не поднял глаз. Он не мог меня не заметить. Его сердце переполнено болью из-за утраты отца, вот и все. Не стоит ожидать, что он заговорит со мной при всех. Я пойду на болото и подожду его там. Он придет. Он придет, если любит меня. Пожалуйста, пожалуйста, люби меня.